от жрицы скорпиона блестела от крови. Конечно, у твари и в мыслях не было отделять младенца от мертвого тела, так скорпион начал трапезу, но обрезал на редкость удачно, как опытная повитуха. Жрица назвала малыша Эгордом, что на древнем языке значит «Жизнь, рожденная смертью».
Когда Эгорд возмужал и стал сильным воином, то захотел узнать, кто были мать и отец, почему мать оказалась в пустыне. Удалось даже найти ту самую пустыню, побывать на участке, где проходил караван первой приемной матери. Такая же пустыня, как и на многие часы пути вокруг. Барханы, барханы, барханы… Эгорд даже не увидел ни одного скорпиона, а уж о том, чтобы найти скелет матери, и речи быть не могло: давным-давно под толщей песка, да и сам, наверное, превратился в песок… В общем, прошлое кровных родителей до сих пор загадка. И скорее всего, останется загадкой навсегда. Это тяготило, но сейчас Эгорд почти не вспоминает: без этого знания, хвала богам, жить можно. В конце концов, жить нужно настоящим и будущим, а не цепляться за прошлое.
Детство было ярким. Юный Эгорд часто был свидетелем увлекательных и опасных, порой страшных событий, но судьба щадила от участия. Видел много смертоносных сражений: нападения разбойников, стычки феодалов-соседей, охоту диких зверей на заночевавших в походе путников, а еще эпидемии, стихийные бедствия, не говоря о войнах. Мир никогда не отличался долгим спокойствием, а кроме распрей между людьми, есть войны более кровавые. У мира много могущественных врагов: полудикие племена монстров, темные маги, некроманты, демоны, и все жаждут разрушения, власти. Эгорду приходилось наблюдать, как демоны убивают людей, темные маги убивают светлых жрецов, пираты убивают мирных жителей, болезни и некроманты убивают все живое, в общем, круговорот смертей в природе. Но Эгорд никогда не оказывался в центре этих ужасных событий, боги хранили, но щедро кормили впечатлениями, вынуждали смотреть широко раскрытыми глазами, замирать от страха, осмысливать. Лишь одно событие касалось Эгорда прямо, вызывало слезы, повторялось часто.
Потеря приемной матери.
За двенадцать лет детства было двадцать три приемные матери, каждая окружала любовью и заботой, но, словно по воле заколдованного злого случая, следовала неизбежная разлука. Почти всегда причиной было кровопролитие, от налета разбойников до большой войны, заставляло спасаться, бежать, и хотя Эгорд отчаянно рвался защищать семью, приемная мать делала так, что Эгорд оказывался от нее отрезанным, но спасенным, а она жертвовала ради него благополучием, порой и жизнью.
Двенадцать лет судьба была похожа на цепочку, но, кроме крутых поворотов на пересечении звеньев, когда приходилось навсегда расставаться с очередной матерью, жизнь была прекрасной, сами звенья нравились. С матерями везло несказанно, каждая любила Эгорда как родного, будь то бедная крестьянка или графиня. Мамы одаривали изобилием внимания, было много игрушек, братья и сестры, веселые забавы с друзьями. Рано научился быть благодарным, рвался помогать,
