высокая стройная девушка с правильными чертами лица и огромными испуганными карими глазами, но всё же слишком худа и костлява, чтобы считаться красивой. Жертвенных дев покупали детьми и выращивали для последующей перепродажи отдельно от других, главным образом от мужчин, ведь рожали тогда очень рано, и к двадцати годам у женщины было обычно уже несколько детей. Жизнь их не была долгой, хотя в том замкнутом обособленном мирке жили женщины разного возраста, от совсем ещё девочек, до почти старух. Чтобы не проводить время праздно и компенсировать затраты на своё содержание девицы занимались рукоделием, ткали гобелены и вели домашнее хозяйство, под управлением хозяйки этого страшного места (именовавшегося Пансионом), мадам Терезы. Постепенно они свыкались с мыслью о предстоящей доле, находя некое утешение в мысли, что своею жертвой они сохраняют сотни жизней, вероятно в душе надеясь на счастливый исход. Ведь человек смертен и умирать всё равно придётся, правда одно дело отдать Богам душу в кругу семьи и совсем иное быть съеденным кровожадными нелюдями. Провожая других на Проклятый остров, несчастные радовались, что сегодня убьют не их, плача от горя, ведь все они были в одном положении и потому любили друг друга и ненавидели.
По верёвочной лестнице девушка спустилась с корабля в лодку, что везли на Драконе и в компании мрачных островитян, отправилась в свой последний путь. Лицо её побледнело, и хотя внешне она держалась хорошо, было заметно, что руки и особенно колени девчонки мелко дрожат. Мальчик уже привыкший к ней заплакал, размазывая слёзы пухлой ладошкой по грязному лицу и жертвенная дева, не сдержав слёз, обняла его на прощанье. Объединённые похожими судьбами они вдруг стали друг другу самыми родными и близкими в мире людьми. Валоорф схватив за руку, и потащил её к верёвочной лестнице. Маленький принц, перестав плакать, подошёл к борту, понимая, что его единственный друг уходит от него навсегда.
Пока кузнец приковывал жертву к столбу, Рейнгольд молча разглядывал гигантский череп, слепо пялящийся на него пустыми глазницами, а потом произнёс задумчиво:
– Что за монстры жили здесь?
– Гораздо важнее, где его туловище и кто отрубил ему голову, а самое главное чем, – заметил Карстон, облокотившийся на рукоять воткнутого в песок меча. Это место давило на них своей чудовищной энергетикой. Мёртвая голова великана рядом с живыми людьми, заканчивавшими здесь жизнь, не зная другого пути, кроме дороги на Проклятый остров. Всё это было каким-то неправильным, саднящим душу ощущением, что он поступает вопреки всему, чему учили его и что было дорого, словно сам становится каннибалом, ведь необязательно есть людей, достаточно запятнать себя кровью жертвы. И Рейнгольд, по-прежнему глядя в глазницы черепа старался убедить себя, что не его это дело.
Наконец девчонка оказалась прикована к цепи. Что будет с нею дальше, их уже не касалось. Все уже ушли, лишь Военный вождь стоял, оттягивая то время, когда изменить будет
