был кивок студента в сторону уже порядком разозлённой девушки: она махала руками, хмурилась и, видно было, сильно повышала голос.
– Дама? Приятно видеть, что молодое поколение живёт примерно так же, как и наше. Гм… Позвольте, молодой человек, а почему вы здесь, а ваша дама там? И отчего хотя бы её сумка не у вас? Меня сие удивляет…
– Будьте любезны, припрячьте своё удивление для близких вам, а не мне, людей, – резко парировал Томас. Он с самого начала ожидал чего-то подобного, ибо от стариков, как известно, иного ожидать не следует.
– Извините, сие случится лишь тогда, когда я окажусь рядом с ними, – залился тихим, пугающим своей басовитостью смехом незнакомец. – Не знаю, доколе ещё ждать придётся.
– Ч-что вас разделяет?
– Не имею представления. Расстояние до того света никому ещё измерить не удалось!
– Ваши родные п-погибли? На войне? – хоть лицо Томаса и оставалось мрачным, на нём понемногу просвечивалось неприятное изумление.
– На войне, – кивнул старик, поджав длиннющую губу. – Давно сие было, в самом начале века. Дети погибли, родители погибли, брат погиб… а внукам и на свет не суждено было явиться. Но я же не хмурюсь точно дьявол…
– Доводилось ли вам видеть их смерть воочию? – прервал Томас, на сей раз не краем глаза на незнакомца взглянув, а повернув всю лохматую голову целиком.
– Нет, – неестественно протянул тот.
– А мне, п-по всей видимости, придётся…
– Кто-то из ваших родных болен или смертельно ранен, надо полагать?
– Что-то в-вроде этого…
– Сие и есть причина вашей мрачности? Значит, вам ваши родные действительно дороги, а сие есть невероятно ценное качество сегодня. Я вам сочувствую.
– Сочувствие не поможет… – прикусил губу Томас.
– А что поможет?
– Я не знаю, что поможет! Что может помочь, когда один родитель мёртв, а второй на грани смерти?! Что может помочь, когда вокруг тебя войны, разруха и люди с мозгами зверей?! – в полном отчаянии восклицал Томас, размахивая руками так, что незнакомцу пришлось раз неловко уклониться. – С-сейчас войн нет, но теракты, забастовки!..
– Так средство от чего вы ищете, молодой человек, – ласково заговорил старик, – от смерти близкого или от войн?
– От всего, от всего! Всё это от одного идёт, от…
– Жестокости?
Тут Томас выпрямился и покрасневшими изумлёнными глазами взглянул на старика. Тот одним словом выразил всё то, что пытался выкриками, примерами и жестами объяснить студент.
– Расскажите, что случилось с близким вам человеком, – попросил вежливо старик.
Словно зачарованный, Томас медленно кивнул и устремил взгляд свой в землю:
– М-мою маму оскорбил и ударил п-пьяница. Теперь она б-больна чем-то, что вызвал этот уд-дар. Н-никто не может объяснить, что с ней, и что-либо сделать. Она скоро умрёт…
– И все лишь равнодушно глядят
