с девушкой. – сказал я. – Она просто ушла, оставила все свои вещи и ничего не сказала. – пепел упал с сигареты на асфальт, едва не угодив на мой ботинок. – Пытаюсь найти её.
– И что ты делаешь здесь? – продолжал он. – Сходи к её друзьям.
– У неё есть только один друг, но его я тоже не могу найти. – пожал плечами я. – В вещах была листовка «Помощи». Вот и пришёл. Подумал, может увижу её здесь.
Мужчина назвал себя Дэшилом Хэмметом и попросил фото моей пропавшей девушки. Ронду он видел только один раз. Она появилась на собраниях пару месяцев назад, последний раз приходила с «чудаковатым другом». Друзья общались исключительно между собой и сидели, постоянно державшись за руки. Больше Скаврон и Молоуни в «Помощи» не появлялись.
После недолгой беседы с Дэшилом я чувствую себя выжитым лимоном. Так не уставал, наверное, никогда в жизни! Сердце вдруг спустя долгое время дало о себе знать. Щемит. Нужно добраться домой и выпить таблетку, которую я, конечно же, забываю пить регулярно по утрам. Внезапно появилась одышка, мне пришлось раз пять останавливаться, идя к дому!
Я едва дополз до постели и, не раздеваясь, завалился спать. Нужно заставить себя встать и выпить чёртову таблетку. Воротник рубашки сковывает горло, мне едва удалось его ослабить, нащупав верхнюю пуговицу. Сердце сжимается всё сильнее, я не чувствую конечностей, а дышать становится труднее с каждой секундой. Челюсть немеет, даже язык уже не поворачивается. Не могу позвать на помощь. Изо рта вырывается лишь непонятный хрип и стоны.
В комнату вбежал Эйден. Он в одном нижнем белье, чего обычно страшно стесняется. В его глазах ужас. Фрост подкрался ко мне, боязливо проверяя пульс. Судя по тому, как он отскочил и с какой скоростью вернулся из ванной с пузырьком таблеток, со мной не всё в порядке.
Священник открыл окно настежь, полностью расстегнул мою рубашку и, кажется, джинсы. На время я потерялся. Перед глазами только пелена, а в голове резко и звонко отдаётся моё собственное сердцебиение. Слишком мало ударов, даже в таком состоянии я это понимаю.
Спустя какое-то время я снова пришёл в себя. У кровати на коленях стоит Эйден, обращённый лицом к окну. Он молится. На его щеках блестят дорожки солёных слёз, губы дрожат не от слов молитвы, а от приступов бессилья.
Священник то злится, то уповает на помощь Всемогущего Творца. Снова и снова. Его настроения меняются с такой быстротой, что, кажется, эмоции разорвут Фроста на части в конце концов.
А я лежу и смотрю на него, не имея возможности что-либо сделать, помочь ему. Не хватает сил даже подать признаков жизни.
– Я здесь! Я здесь, чтобы ты знал! – слова лишь жалко отдавались в голове, так и не сумев вырваться наружу. – Спасибо! Я здесь, я здесь!
Эйден меня не слышит, мысли он ещё не научился читать, и продолжает молиться.
– Вернись ко мне, вернись ко мне, вернись ко мне. – безостановочно шептал молодой священник в сложенные ладони. – Прошу, Господи, пожалуйста,
