мало походил, скорее на бизнесмена или ученого, которому не чужды занятия спортом. Наверняка он готовился к квесту и брал уроки актерского мастерства. Что ж, и она не ударит в грязь лицом.
Катерина лениво поднялась с постели и встала напротив графа, понимая, что свет от лампы выгодно высвечивает ее аппетитные формы под полупрозрачной ночной сорочкой. И не без удовольствия отметила, как мужчина пристально рассматривает изгибы ее фигуры.
– Кто вы такая и чего хотите? – осипшим голосом произнес граф, не отводя взгляда от ее груди. – Только не надо врать! Мы оба знаем, что никакой графини Екатерины Кошкиной-Стрэтмор не существует!
– Ну как же не существует? – усмехнулась Катя, а бретелька сорочки так кстати соскользнула вниз, оголяя одно плечо. – Вы – граф Кошкин, я – ваша жена Катенька, которую вы прятали от матери и друзей. И, между прочим, зачем-то сделали меня немощной.
– Кэтрин или как вас там!.. – в гневе прошипел Томас и начал медленно приближаться. – Не желаете говорить по-хорошему, можно и по-плохому! Я знаю, что за игру вы затеяли, и хочу, чтобы вы исчезли точно так же, как и появились! Даже готов вам заплатить.
– Это невозможно. По своей воле я не уеду и из игры не выйду!
Катю эта странная пикировка начала утомлять. Уже давно пора приступить к поцелуям. Видно же, что мужчина дрогнул и еле сдерживается: глазищами так и сверкает, да еще облизывается, словно кот на сметану. Может, сценарий и прописан профессионалом, но и она не позволит врываться к себе в спальню вторую ночь подряд, вытаскивать из собственной кровати… ну хорошо, из кровати графа. И все зря!
– Я хочу, чтобы вы удалились! – вновь заявил граф.
Он схватил Катю за руку и, прежде чем она успела сообразить, потащил к двери, по всей видимости, собираясь выдворить из поместья в чем мать родила. Кажется, кое-кто заигрался. К подобному повороту событий Катя была не готова. Девушка уперлась ногами в ковер и зацепила бедром изящное бюро. Хрупкая конструкция не выдержала напора Катиного тела и рухнула на пол вместе с ажурной салфеткой, антикварной вазой и статуэткой пастушка и его дамы.
Граф резко остановился, и Катя, споткнувшись, уткнулась в мужскую грудь. Она прижалась к сильному телу, губы скользнули по подбородку с легкой щетиной. Мужчина напрягся, ощутив аромат нежной кожи. И непроизвольно отреагировал, сжав ладонями девичьи бедра. В порыве страсти Томас позабыл все слова заранее заготовленной речи и потянулся к манящим губам незнакомки, накрывая их жадным поцелуем. Где-то в отдалении промелькнула мысль, что, в общем-то, можно решить вопрос с выдворением лжежены и завтра, а сегодня последовать совету Алекса и воспользоваться правом супруга, то есть допросить с пристрастием. Раз уж все так сложилось. Да и девушка, судя по всему, не возражала и пылко отвечала на поцелуй. А когда она дотронулась пальчиками до его груди, расстегивая пуговицы на жилете, Томас обезумел. Он уже был не в состоянии связно мыслить. Тело требовало лишь одного: немедленной разрядки. Граф подхватил жену на руки
