чтобы моя карьера развивалась по восходящей. Но если я буду зациклен только на этом вопросе, надолго меня не хватит.
– Обещаю: буду делать все возможное, чтобы ты не зацикливался только на этом вопросе, – с улыбкой перебила она.
Он, словно не заметив ее реплики, продолжил говорить, сосредоточенно глядя в стол:
– Мужчина не должен полностью растворяться даже в любимой женщине. Да, семья – это очень важно, но есть работа, хобби, друзья, наконец, и это тоже весомая часть жизни. Поэтому женитьба – это не рубикон, после которого все, что было дорого и интересно в холостяцкой жизни, становится менее значимым. Ты должна понять, что, например, мое увлечение рыбалкой никуда после свадьбы не денется. А значит, я по-прежнему буду ездить с друзьями рыбачить, потому что это часть меня.
– Конечно, мой повелитель! – игриво сказала она. – Езди на рыбалку, на охоту, добывай мамонтов и китов, а я буду жарить тебе мясо и шить одежду из шкур. Мне всего лишь важно, чтобы в обширном списке твоих интересов и увлечений я занимала первую строчку.
– Ты давно в моей жизни номер один, – улыбнулся он в ответ. – Отлично, этот пункт проговорили, и я рад, что мы сразу нашли общий язык. Остается еще одна позиция, где мне тоже сразу хотелось бы внести ясность. Я сейчас говорю о ревности. За то время, что мы с тобой вместе, я заметил, что ты негативно реагируешь на мое общение с другими женщинами. Тебе не нравится, когда я в нерабочее время перезваниваюсь с коллегами или привожу им из командировок сувениры. Ревность – это ненормально и разрушительно. Семья должна строиться на полном доверии.
– Согласна, но комплект из трусов и бюстгальтера, который ты привез из Германии вашему менеджеру по персоналу, – это сувенир? – спросила она, чувствуя, как начинают гореть щеки. – Тебя правда удивляет, что мне это не понравилось? И звонки посреди ночи с малозначимыми вопросами – это тоже нормально?
– Это для тебя малозначимые вопросы, а для того, кто звонит, это, возможно, вопрос жизни и смерти, – сказал он. – Очень многих людей, в том числе и женщин, с которыми я общаюсь, я знал до тебя, и у нас сложились определенные отношения, характер которых не является для тебя оскорбительным. Почему ты склонна во всем видеть один негатив и проявляешь к таким звонкам болезненный интерес?
– Нормальный интерес, а не болезненный, – парировала она. – Мне просто важно знать, что случилось, если человек решается позвонить тебе глубокой ночью. Но ты уходишь в другую комнату вместе с трубкой и закрываешь дверь. Почему бы не поговорить при мне? Я ведь все равно просыпаюсь от этих звонков.
– Вот видишь, ты мне не доверяешь, – усмехнулся он. – А я чувствую себя без вины виноватым под твоим недовольным взглядом. Разве можно начинать семейную жизнь с недоверия?
– Послушай, – примирительно сказала она. – Мой круг общения тоже сложился до встречи с тобой, и у меня тоже есть коллеги-мужчины и институтские друзья. Но что бы ты сказал, если кому-нибудь из них я привезла в качестве сувенира нижнее
