отвела майора чуть в сторону.
– Понимаете,– она вздохнула,– у меня тяжело заболела бабушка… . А вчера утром она исчезла. Никто не видел, как она ушла в тундру.
– Да ты что!– Черкашин заинтересованно посмотрел в лицо девушке.– И как тебя зовут?
– Варвара. Варя. А студентка я бывшая. Влюбилась, бросила учёбу. Судьба, наверное!
– А муж?
– В тундру ушли, ещё неделю назад оленей погнали. Мы вслед собираемся. Да вот бабушка пропала!
Черкашин достал катышек:
– Знакомо?
Девушка испуганно отпрянула.
–Варька! – донёсся старческий голос.
Варвара направилась к деду, но остановившись, чуть слышно проговорила:
– Бабушки это…
– А сколько твоей бабушке?– успел спросить майор.
– Семьдесят!– донеслось уже из-за чума.
Дежурный вездеход увозил Черкашина назад в часть, а в голове по-прежнему не было ни ясных решений, ни полного осмысления только что услышанного.
Сутки прошли спокойно, без происшествий. Но Черкашин добровольно заступил на пост в роли часового. Лишь только стихли шаги разводящего, майор быстро зашёл за склады и долго, внимательно вглядывался в поросшую ягелем безбрежную равнину. Три часа ночи… Солнце беспечно движется над горизонтом. И вдруг Черкашин замечает, как метрах в пятидесяти, из земли начинает подниматься какое-то расплывчатое пятно. Пятно густеет, и вот майор уже видит девушку. Она очень похожа на Варвару, ту студентку, что видел на стойбище. Но чем ближе приближается пятно, тем больше становится ясно, что это и не девушка вовсе, а старуха с исполосованным морщинами лицом да подёрнутыми серым бельмом глазами.
– Стоять! – в исступлении пытается крикнуть Черкашин, но не слышит собственного голоса.
А старуха всё ближе. Уже чувствует майор, как в ноздри проникает затхлый запах гниющего ягеля, как лёгкие наполняются ядовитым воздухом.
– Стоять!– всё-таки вырывается изнутри, да только внезапно онемевшие руки не держат оружие, и автомат почти неслышно падает возле ослабевших ног.
И снова видит майор девушку. Высокую, красивую! Она тянет к нему свои ароматные губы, и Черкашин всем телом тянется к этому прекрасному созданию…
– Товарищ майор!
Возле Черкашина толпятся какие-то люди, а он просто показывает на горизонт и пытается что-то сказать.
– Что, товарищ, майор, что?
Добродушная и счастливая улыбка вдруг застывает на лице начальника особого отдела, и уже откуда-то издалека доносится слабеющий голос:
– Дыхание тундры…
Часть 2.
В госпитале Черкашин провалялся целую неделю. Ничего не болело, но постоянно шумело в голове, и откуда-то издалека, из-под корочки, выползало лицо безобразной старухи с бельмом на глазу. Майор пытался думать о другом, но видение это всё возвращалось и возвращалось, превращая ночной сон в бесконечную пытку.
Он
