верхней одежде). На фоне темных губ и сияющей смуглой кожи белоснежные зубы принца сверкали особенно ярко. Когда он улыбался, морщинки в уголках его глаз становились глубже. Принц стоял неподвижно и не сводил с Элизы глаз. Молчание затягивалось, но они продолжали глядеть друг на друга, не произнося ни слова. Элиза осознала, что в этом человеке есть что-то искреннее, настоящее, и это что-то находит отклик в ее душе. Элиза хотела что-нибудь сказать, но все слова вылетели из головы. А потом принц моргнул, будто очнувшись, и момент прошел. Элиза сразу устыдилась своей слабости. Она поспешно утерла слезы и отступила на шаг, лихорадочно придумывая благовидное объяснение своей сентиментальности.
– Очень красивая процессия, – наконец произнесла она.
– Могу сказать то же самое о вас. Поразительно! Беру назад все, что говорил о ваших волосах.
Элиза часто заморгала. Из-за добрых слов она совсем расчувствовалась.
– Позвольте сопроводить вас вниз.
Элиза кивнула, одновременно радуясь тому, что неловкая сцена закончилась, и опасаясь, что появление под руку с красавцем-принцем настроит княжескую семью против нее.
Когда они шли к широкой мраморной лестнице, спускавшейся к главному залу для дурбаров, Элиза постаралась выбросить все тревоги из головы и расслабиться. Казалось, все глаза были устремлены на них. К тому же близость принца приводила Элизу в волнение, и не только из-за того, что подумают люди. Беспокойство Элизы оказалось отнюдь не беспочвенным: когда они спускались по ступенькам, она поймала на себе взгляд Индиры. Девушка была сногсшибательно хороша в своем алом наряде, но ее угрюмый взгляд, исполненный ревности, встревожил Элизу. То, что Индира влюблена в Джая, ясно как день. Элиза искоса посмотрела на принца, но тот едва взглянул в сторону Индиры. Неужели он завлек девушку пустыми обещаниями? Или чувства Индиры родились из давней дружбы? Элиза надеялась, что правдиво второе предположение.
Как только знатные гости и их свита сошли со своих слонов, стражники в парадной одежде сопроводили всех в зал для дурбаров. На сцене оркестр уже играл западные мелодии. Пока все дожидались махараджу с супругой, Элиза слегка пританцовывала под музыку. Наконец вошел Аниш. Он был до такой степени увешан сверкающими драгоценностями, что куртка из темно-синего атласа скрывалась под ними почти полностью. При его появлении наступила тишина. Казалось, все собравшиеся затаили дыхание. За махараджей шла скромно потупившая взгляд Прия. Она была одета в бледно-розовую юбку, чоли и дупатту того же цвета. На ее руках и щиколотках переливались браслеты с драгоценными камнями.
Венценосные особы расположились на атласных подушках тронов из черного дерева и серебра, стоявших на помосте с противоположной стороны от оркестра. Как только махараджа и махарани уселись, к ним присоединились их дочери, а также Лакшми и Джай. Толпа, состоявшая из двух сотен знатных и влиятельных семейств со всего штата, а также из горстки горожан, издала восторженный рев, и оркестр заиграл бравурную мелодию.
