быть по оптическим законам. Рисуйте головой!»
Эля увлеклась. Как же давно она не рисовала! Конечно, поправляя работы учеников, сохраняешь какие-то навыки, но разве можно сравнить это с постепенным «вхождением» в своё произведение, когда сначала выбираешь тему, потом строишь композицию, потом создаёшь рисунок. Всё это захватывало не меньше, чем, наверное, покорение какой-нибудь вершины или что-то подобное. Как же она соскучилась по всему этому! Теперь есть время, да и мотивация. Но о необходимости создать «шедевр» старалась не думать. Ничто так не закрепощает руку и фантазию, как необходимость выгодно продать результат. Каждый раз, когда в голову приходила мыслишка о том, насколько ярко эта работа будет выделяться на фоне себе подобных, Элька просто шла пить кофе, считая это недостойным признаком усталости. Также в борьбе творчества и нужды помогали воспоминания о её учителях.
Живя в такое время, когда высшее образование абсолютно ничего не прибавляло к актуальному «must have», гарантировало не приличный доход, а, возможно, лишь прожиточный минимум, когда любой диплом можно было купить, а курсы типа «истории искусств» считались пустой тратой времени, Эля с удивительной нежностью и благодарностью вспоминала свой институт и наставников. Далеко не все они были заслуженными или известными. Большинство преподавателей вообще своей преданностью любимому делу и зарплатой, похожей на подаяние, напоминали монахов. Но, несмотря на это, а может быть, именно поэтому каждый из них жил делом своей жизни и излучал то, что можно назвать «принадлежностью» и «преданностью». Преданностью искусству, традициям русской живописной школы или просто стенам института. Эля без труда могла вспомнить лица многих своих учителей и их голоса – иногда строгие, иногда ироничные, но всегда как будто настроенные на «вечное», а потому излучающие это «вечное» каждый день на самых обычных занятиях. Рядом с ними меньше всего думалось о том, что их жизнь, а впоследствии и жизнь их выпускников – это ежедневный труд, не гарантирующий ровным счётом ничего даже при наличии таланта. Но высокомерие, с которым они встречали все шаткие опоры своей жизни, не оставляло сомнений в их исключительности и передавалось ученикам. Cтоило только вспомнить крылатые фразы Пал Палыча, от которых ухохатывалось не одно поколение студентов, или вдохновенные лекции Паровской, как становилось неловко даже думать о том, как бы подороже продать то, что создаёшь. Нет, ребят, извините, но не пошли бы вы со своими экономическими реалиями… это всё не про нас!
Элька рисовала. Звук телефона отвлёк в тот момент, когда работа захватила ее целиком, но ответить всё же пришлось: это была хозяйка квартиры. Рассыпаясь в извинениях, она сообщила, что с будущего месяца вынуждена повысить квартплату, потому что цены растут, а она и так долго держалась и не повышала. Эле нечего было ответить, кроме как «хорошо», хотя ничего хорошего в этом сообщении не было. «Ну, ты подумай! Повышать она решила именно сейчас, ни раньше, ни позже! Вот уж действительно,
