неземной, жаждой любви – ветрами!
Дай мне ладонь, я разгоню морок дней
Вот Его лик! Впредь не дружи с петлями!
Плоть, замолчи, впредь – не зови. Издали
Любит. Любить рядом – смешно. Все – не те.
Неслух, кричи! Будет любой – лишний
Татью в ночи ищет Его. Кришну.
3
Ты меня научила, что я – душа
И осталось одно – малость
Тело сбросить… Я, чуть дыша,
Мимо окон твоих – кралась.
Ты меня приручила, свернув клубком
У твоих нежных стоп – помнишь?
И любить научила, ну а потом
Что же? Что?! Здесь – тюрьма, сон лишь
Выход – в явь, выход – в новь,
Во Психеиных рубищах
Ты воспела свою любовь
И пропала – кого любящей?!
Вместе строили мы полки
Проигрышно-эдиповы,
Сколько плах снесли от их руки –
Дранной пенькОй липовой
И Царь-дЕвицами в облака
Нет, не к тому плавали!
Нежной Манон порвались шелка,
Только душа – павою
В окна сквозит, в ставни бьет,
Стеклами режется!
Только Ему – наш полет
В час, когда веки смЕжатся…
4
Я заберу тебя с собой.
Сопротивление бесполезно.
Дух заплутавший, милый мой,
В пЕтлю не ту залезла.
Вместе с тобой будем гореть,
Петь и любить – пылко,
Ну а пока, дух мой, ответь,
Чья тяжелей ссылка…
***
Горит на горизонте рубиновый закат,
Алеют наши флаги над топотом копыт,
Мы мчим, пронзая ветры – и нет пути назад,
О нас напишут саги – «их подвиг не забыт».
Искрятся жала копий в рубиновом закате,
Стучат щиты о ножны, и труб набат ревет …
Мы мчим навстречу смерти, что ждет нас в Эрингарде,
И шестикрылый купол драконов – наш оплот…
Когда, посыпав пеплом чело, моя отрада
Зажжет костер прощальный под грудой наших тел,
Взойдет зоря победы на склоны Эрингарда.
Рубины нашей славы блеснут на пальцах стрел…
***
И я тонкая, нервная и пронзительная,
как Раппорт в фильме про молодого Штирлица.
И на мне – креп-жоржетт в несколько монохромных слоев,
небесно-бликующий, как на платьях жены Врубеля…
И у меня великолепный постмодернистский салон с изысканными произведениями искусства,
В котором не переводятся заказчики и покупатели,
И я вожу экскурсантов по его галереям, томно отбрасывая прядь со лба,
И
