style="font-size:15px;"> «Нет, он не кобель, он просто таки кобелино!» – С восхищением подумала я. Профессионализм в любой области деятельности всегда вызывал во мне острый приступ этого чувства. Мне вдруг ужасно захотелось разобрать эту игрушку под названием «Владимир Николаевич» на части, узнать, что у нее внутри, под потерявшими параллельность подтяжками и голубыми глазами, обещающими шторм.
– Уговорили. Несите ваш деликатес! – Томно согласилась я, и гость, улыбнувшись, метнулся в темноту открытой двери.
– О! Мадам! Одна нога здесь, вторая через минуту снова здесь!
Сладковатый парфюм спортивно-научного работника в удивлении постоял в воздухе и тронулся вместе со мной к открытому шкафу. Нужно же накрыть стол к возвращению гостя. Две чашки с нарисованными земляничками снаружи и желтыми разводами внутри – все емкости, имевшиеся в пахнущем научной пылью шкафу под элитный алкоголь. Не соответствует, конечно, но я как-то не рассчитывала.… С другой стороны, в моем кабинете со следами от бывших картинок на обоях и шкафом, стоящем одной культей на «Справочнике редактора» 1956 года, – выпендриваться вообще не имело смысла. Однако же, чашки я пошла мыть, размышляя, возьмет ли мыло «дуру» желтые разводы…
3
Владимир вернулся через несколько минут с пакетом подмышкой и радостным лицом.
– Татьян! А вы знаете, что в вашем крыле остались только мы с вами? Все уже смылись! Вот работнички!
– И столовая закрылась? Они же там обычно до четырех пересчитывают пропавшие ложки.
– Нет, в столовой еще есть жизнь. Буфет, во всяком случае, работает. Там женщина с такими красными руками, как из кипятка достала, Нина, кажется, ее зовут, или Тоня? Я их путаю. Вот даже конфет купил и пирожки. Последние! Не спросил только с чем.
– Надеюсь, не с крабовым мясом, – вспомнила я ручищи раздатчицы. – Хорошо бы, с рыбой… Она на мне сегодня закончилась, и мои мозги скучают по фосфору.
– Я бы этого не сказал, судя по вашему острому язычку, Татьяночка! А какая рыба, по-вашему, идет под красное вино? – Хитро спросил Владимир.
– У меня – любая. Хоть по-гусарски…
– Любая?!? Тогда я снимаю с себя всякую ответственность за соблюдение правил французского ужина! – Изобразив непримиримость, Владимир окопался на дерматиновом диване, широко расставив ноги. – А что касаемо рыбы, знаете, за неделю до отъезда в Лилль, я был в Партените, это южный берег Крыма, так вот там мне очень понравилась жареная сайда, если официанты не наврали название.
– В Крыму? Думаю, наврали…
Владимир засмеялся и принялся выставлять содержимое пакета на журнальный столик с инвентарным номером на левой задней ноге. Не успела я поразмышлять, какую его ногу считать левой задней, как мы с гостем оказались одной ногой в уютном кафе. Земляничный узор чашек гармонировал с благородной зеленью бутылки Chateau Talmont урожая 2003 года, пирожки невыясненного содержания оттеняли ее аристократизм, а готовые раздеться и отдаться конфеты добавляли
