тобой дело. Нас ожидают волнующие открытия. Чтобы создать твою новую личность, пришлось влезть в базу ДНК. Пришлось подчищать двойную бухгалтерию. По-моему, ты не была со мной до конца откровенна.
Она сглотнула, пытаясь избавиться от вставшего в горле кома. Жучиные глаза человека на кушетке повернулись к ней, кушетка скрипнула.
– Ты тратил мои деньги, – напомнила Мелба.
– Еще бы, еще бы, – отозвался Тревин. – Кларисса Мельпомена Мао, дочь Жюля-Пьера Мао из торгового дома «Мао – Квиковски». Интересное имя.
– Корпорацию национализировали, когда отец попал в тюрьму, – напомнила Мелба. – Ее больше не существует.
– Смертный приговор корпорации. – Тревин выложил конверт на стол. – Очень прискорбно. Но не для тебя, а? Богачи знают толк в деньгах. Находят способы сделать заначку. Скажем, передать женам или там дочерям.
Она скрестила руки на груди, насупилась. Телохранитель на кушетке сдержанно зевнул. Возможно, скука была не наигранной. Мелба затянула паузу – не потому, что хотела заставить Тревина высказаться до конца, а потому, что не находила слов. Конечно, он был прав. Отец позаботился о них, как сумел. Он всегда о них заботился. Даже судебные приставы ООН не всюду дотягиваются. У Клариссы хватило бы средств на тихую праздную жизнь на Луне или на Марсе до самой смерти от старости. Но она уже не Кларисса, а Мелба, и это совсем другое дело.
– Я могу дать тебе еще десять тысяч, – сказала она. – Больше у меня нет.
Тревин оскалился в тусклой улыбке.
– Неужто все денежки упорхнули, а? И что тебя тянет в космос? Я вот задумался. И поинтересовался. Ты очень, очень неплохо справилась. Я, даже зная, где искать, обнаружил только тени. Расслышал только эхо. И все же… – Он придерживал конверт на столе одним пальцем – как ее брат Петер придерживал шашку, когда не решался сделать ход. Хозяйский жест. – У меня есть кое-что, чего не было у других. Я догадался глянуть в сторону Кольца.
– Десять тысяч, больше нет. Честное слово. Я все потратила.
– А тебе бы не помешало больше, а? – заметил Тревин. – Назовем это инвестиционным капиталом. Малютка Мелба может, если хочет, оставить десять тысяч себе. Или даже пятьдесят тысяч. Но в ответ я хочу большего. Много большего.
У нее перехватило дыхание. Кивок вышел слишком поспешным, слишком напряженным. Птичьим. Испуганным.
– О чем ты? – Мелба старалась говорить твердо. Смутная угроза висела в воздухе запахом плохого одеколона: мужественного и дешевого. Тревин заговорил снова, от фальшивого добродушия растягивая гласные.
– Партнерство. Ты затеяла что-то серьезное. С Кольцом и флотилией, а? Все они там, в темноте, лицом к лицу с чудовищами. И ты собралась к ним. По мне, так не рискуют без надежды на хороший выигрыш. Это в стиле Мао. Расскажи, что ты задумала. Я помогу тебе, чем сумею, а барыш поделим.
– Сделка не состоится. – Слова вырвались сами собой, по команде спинного мозга. Решение было столь очевидным, что не требовало раздумья.
Тревин
