переднее колесо. Музыку срезало, будто именно так она и выключалась. Машина чуть покренилась. Нога снаружи сделала неопределенное движение: то ли освободить место для второй, то ли втянуться внутрь, как у черепахи при опасности.
– Следующая – тебе, – сказал Шурка, слыша за спиной щелканье маузеровских затворов. – Вылазь.
Широкий и рано налившийся зеленоватым восточным жирком парняга выбрался и встал, облокотившись на дверцу. Доброй щетиной он в точности напоминал давешнего депутата, только глаза под пушистыми бровями были черными.
– В чем дело, командир? – спросил он. – У нас все нормально. Какие вопросы?
– Кругом. Руки на машину, ноги шире плеч.
– Нэ панымаю, – с резко вылезшим акцентом выразил он свое недоумение, встретился глазами с Габисонией, вздохнул и подчинился.
Оружия на нем не было, но из бардачка достали небольшой и вполне дорогой «зигзауэр». С сиденья Шурка взял и протянул ему мобильник:
– Сколько ваших сейчас по рынку шляется? Звони – зови сюда.
– Никто нэ шляется, о чем ты говоришь?
Сильно получив рукояткой по почкам, он крякнул и натыкал номер.
– Позвонишь не туда – ты покойник. И не говори лишнего. Скажи – здесь серьезный разговор, надо подойти срочно. Только по-русски!
За эту пару минут пространство рядом с ними сделалось свободнее – образовалась явственная зона отчуждения между моряками при «линкольне» и ближними торговцами. Следили искоса, стараясь выразить видом незаинтересованность и совершенную непричастность к происходящему – мол, ничего необычного в ваших делах нет, нам-то что. Рыбаки-ходоки сгруппировались между ближними машинами. Ну, выстрел, – никакого ажиотажа или паники.
Пятерка качков быстро, но без излишней торопливости прошла сквозь сторонящуюся толпу и развернулась плечо к плечу, как строй на тренировке: ноги на ширине плеч, свободно опущенные руки чуть согнуты. На азербайджанца походил разве что один из них, смуглый и не такой спортивный, как остальные. Шурка с неудовольствием отметил, что черные кожанки на них, похоже, дороже, чем на авроровцах.
– Расул, люди поговорить хотят, – сказал ушибленный, потирая выше поясницы.
– Зачем стволы? – сказал смуглый Расул. – Для разговора слова есть, правда?
– Сейчас будут слова – для начала, – сказал Шурка. – Вы, значит, и есть азербайджанская мафия?
И форма вопроса, и вид задавших его были странны. Наличествовала неожиданная сила, и трудно было сообразить, каковы ее подлинные размеры и как себя перед этой силой вести.
– Все скажу, – помедлив, ответил Расул, – но не здесь, наверное? Здесь люди торгуют. А с кем я говорю?
– А ты не говоришь. Ты слушаешь и отвечаешь на вопросы. Что на лентах написано – видишь? Читай!
– Допустим, «Аврора» написано.
– Вот тебе ответ, и вот тебе объяснение. Азер?
– Я
