еще дважды, и каждый раз победа оставалась за Ансом. На грани, но за ним. Я начала злиться, совершать глупые ошибки, и мы наконец закончили.
Не сговариваясь, отошли к рукомойникам. Обоим хотелось сполоснуть руки и разгоряченное лицо. Но если я ограничилась этим, то Анс, не смущаясь, стянул с себя рубаху и обтерся холодной водой.
Я не удержалась, и краем глаза оценила его фигуру. Что ж, тело у него было красивое, в меру мускулистое, как подобает боевику – широкие пластины грудных мышц переходили в плоский живот с узкой полоской волос от пупка, гладкая, влажная от воды и пота кожа блестела в тусклом освещении.
– Хорош?
От насмешливого вопроса пришла в себя. Вспыхнула, но ничего не ответила. Бросила ему его же рубаху.
– Лучше оденься, простудишься.
В этот момент на доски пола упала тень. Я бросила взгляд в сторону окна, но успела увидеть только чью-то темную фигуру. Кто там такой любопытный? Впрочем, мы скоро уходим, зал будет свободен.
– Смотри, – загадочно сказал Анс и уставился на свой живот.
Рубаху он поймал, но надевать не торопился, а в следующий момент напряг мышцы живота так, что они погнали волну: сначала верхний отдел, потом средний, потом нижний, раз за разом, быстро и завораживающе.
Я снова покатилась со смеху, настолько это было неожиданно и комично.
– Тебе в цирке выступать надо!
Анс не обиделся, с ухмылкой накинул рубаху и стал затягивать завязки. Спросил как бы между прочим:
– В межакадемических участвовать будешь? Ты пройдешь, я тебе точно говорю.
– Что ты, я же первокурсница. Даже если войду в первую пятерку, то сначала групповой турнир на следующий год. В межакадемических участвовать могут только победители группового.
– А-а… У нас не так. Жаль, я бы не отказался сразиться с тобой… на турнире.
Он сказал это улыбаясь, но взгляд его был настолько откровенным и пристальным, что я почувствовала, как щеки заливает румянцем. Что это? Намек? Глупости, у меня слишком богатое воображение. Чтобы сменить тему, торопливо попросила:
– Расскажи про свой меч.
Анс вскинул брови.
– Меч как меч. Фамильный. Раньше принадлежал деду, а когда дед умер, выбрал меня. Отец долго дулся. А-а, понял, почему ты спрашиваешь. Он правда древний и легендарный, но я не слишком разбираюсь во всех этих замшелостях. Хватает того, что в бою он отлично слушается.
Я невольно позавидовала той небрежности, с которой Анс говорил о своем оружии. Погладила левое запястье. Свой меч я обожала, но он, конечно, ни в какое сравнение не шел с клинком Анса, и мне – совсем чуть-чуть, самую малость – стало… даже не то чтобы завидно, а просто немного грустно, что ли.
– Повезло, что у тебя не было магомеча на тот момент.
– Почему не было, был. Простенький, правда, детский. Первое магооружие мне подарили в десять лет. Я до нынешнего дважды менял мечи.
– Как это? – Я аж остановилась
