глубоко вздохнул.
– То и означают. Это не символическое значение и не загадка. Мы охотимся на монстров.
– Демонов, и вампиров, и всевозможных тварей…
– Которые нападают по ночам, – перебила она. – Мило.
– Нисколечко, – возразил Дин. – Большинство из них чертовски уродливы, а кроме того, злобны и смертельно опасны. Они убьют и вас, и нас при любой возможности просто потехи ради.
Эллисон испытующе посмотрела на братьев пронзительными голубыми глазами.
– Хотите сказать, девочек забрало какое-то чудовище?
– Мы ничего такого не говорим, – возразил Сэм. – Мы ничего не знаем… пока, – он покосился на Дина. – Но мы надеемся, если верить словам Бо Пайла, что вы сможете нам помочь.
Эллисон, странное дело, совсем не удивилась их заявлению. Потом небрежно отмахнулась.
– Бо ничего про меня не знает. Рассказывает всем, что мы родственники, но моя сестра развелась с ним сорок лет назад и переехала в Луисвилль. С тех пор он подбивает клинья ко мне, будто сдались мне сестринские обноски. У меня не такой дурной вкус, знаете ли.
Слегка улыбнувшись, Сэм наклонился вперед и сцепил руки между колен.
– Возможно, вы его не особо жалуете, но он в самом деле вас порекомендовал.
Эллисон закатила глаза.
– Только потому, что он пытается меня задобрить. Он никогда не верил в то, что я умею хоть что-то, едва ли.
– Что вы имеете в виду под «едва ли»? – уточнил Сэм.
Она пожала плечами.
– За прошедшие годы я помогла паре человек то тут, то там, когда они довольно сильно влипли. Люди уверяют себя, что не верят, может, и в самом деле не верят… но они не забывают.
Дин кашлянул.
– И как именно вы помогли тем людям?
Эллисон смотрела на свои пальцы, на которых не было ни одного кольца. Ногти у нее были не накрашенные и не очень длинные, но аккуратно подпиленные. Ничем не примечательные, как и весь ее облик, если не считать фиолетовый платок и горошек. Она даже сережки не носила.
– Я видела кое-что, что… могло произойти, – тихо ответила она. – Например, на складе в интернате начал протекать кислородный баллон. Я позвонила старшей медсестре, но она мне не поверила, сказала, что я спятила. Тогда я позвонила в офис шерифа, но и там мне не поверили.
– И что произошло дальше? – спросил Сэм.
Эллисон вскинула подбородок, и стало видно, насколько она может быть упряма.
– Я видела в голове, что вот-вот произойдет, поэтому не собиралась сдаваться. У меня мало друзей в городе, учитывая, что многие считают меня ненормальной, но кое-кто все же есть. Я начала обзванивать всех и расспрашивать, у кого в этом интернате есть любимые люди – родители или, боже упаси, дети-инвалиды. Нашла двоих. В Браунсдейле нет собственной больницы, но к нам поступают люди даже из Боулинг-Грин, потому что тут всё намного дешевле. В общем, полдесятка
