ничё… Кстати, у вас с Робертом – типичная битва за иерархию.
– Это как? – заинтересовываюсь.
– Это битва за лидерство, – поясняет Вовик. – У кого… толще.
Не могу удержаться от смеха, что и делаю с набитым ртом. Под неодобрительными взглядами окружающих. Неудобно, но я не планировал смеяться. Оно само.
– У меня с Робертом нет проблем. Я готов признать, что он в иерархии – намного порядков выше меня. В отличие от тебя, меня это не вгоняет ни в депрессию, ни в диссонанс.
– А Асель?
– А Асель – идеальная восточная женщина… Она вообще – за мужчиной без споров. Тем более, она тоже не оспаривает иерархию.
– У вас там точно нет дискомфорта?
– Шутишь? – Вовик смотрит на меня, как на убогого. – Сань, там полгектара земли, парк, считай, два дома, в своём доме они вообще с этажа не спускаются – какое там тесно? Вчера вот в теннис играли весь вечер. Родители твоей половины даже не спустились… Собаки там ещё классные, я собак люблю… В общем, конечно, могло бы быть дискомфортно, но я после армии. У меня, знаешь, нет чувства неловкости почему-то. Ну, и служили с Робертом, оказывается, считай, в одном месте. Нормальный он мужик, если за влияние на дочь с ним не бодаться, – подмигивает Вовик.
– Ну, слава богу… Я, честно говоря, немного нервничал за вас. Если что – мои двери открыты.
– Сань, спасибо огромное. Но ты не в курсе. Именно Аселе они относятся, как к родной. Проблема в том, что Аська, как верный вассал, автоматически поддерживала твою Лену во всех эскападах и выходах из-за печки. А твоя Лена чудила… не по-детски. Ты сам её расспроси. Получается, что Асель делала не то, что считала правильным (хотя на Лену влиять и пыталась), а то, что было лояльным по отношению к Лене. Из чувства благодарности и корпоративной солидарности.
– А теперь отпала необходимость идти в кильватере, – начинаю понимать я.
– Точно. Мы любим вас с Ленкой. Но конкретно у Аськи – свои отношения и с Робертом, и с Зоей Андреевной. А теперь – и у меня. Когда Ленка и ты с её родителями конфликтовали – мы автоматом занимали вашу сторону. Понятно, иначе и нельзя было… Но сейчас, когда всё рассосалось между вами, мы, наконец, можем спокойно строить свои отношения. Не опасаясь криво выглядеть в ваших глазах.
– Блин, это мы вам всю малину портили, – доходит до меня.
– Не думай. Забей. Жизнь – вообще ни разу не логичная штука. Просто живи, – отправляет в рот огромный кусок помидора Вова. – Всё хорошо, что хорошо кончается, я тебе очень благодарен и за Аську, и за всё остальное. В любви объясняться не буду, но мы с тобой не чужие. Считаю правильным тебе это сказать в лоб.
– Слушай, ну я искренне рад… Чтоб не было недоговорённостей, скажу и со своей стороны, – задумываюсь на пару секунд, как тут лучше сформулировать. – Меня их плотная опека более чем тяготит: я – не ты, субординацию любого рода воспринимаю болезненно (лень объяснять, что субординации «наелся» в прошлой жизни; да и не объяснишь этого). Ленку
