дорогу буревестника, и машина сразу же стала плохо слушаться управления. Планер неудержимо затягивало в спираль штопора. Он судорожно дергался, скрипел, как будто хотел развалиться на части.
Вендт не отрываясь смотрел на неумолимо приближающееся воздушное чудо, одновременно вытаскивая из кобуры пистолет. Вот досада: он забыл прикрутить на ствол парабеллума специальную насадку. Стрелять по воздушной цели было нельзя. Капитан погрозил покорителю неба кулаком с зажатым в нем пистолетом.
– И вам доброго утра, Отто Фридрихович! – донеслось в ответ с небес. Нестерову сверху показалось, что маленькая фигурка моряка приветливо машет ему рукой. Интеллигентного офицера с любой высоты видно.
Штабс-капитан выровнял маленький дельтаплан, больше похожий на большого воздушного змея. Он заходил на второй боевой заход. Подводная лодка была как на ладони. Промахнуться нельзя было никак. Нырнет в глубину, затеряется в океане – попробуй ее потом найди. Второго шанса не представится. «Надо было начинать разворот раньше и взять больше угол упреждения,– огорченно подумал Нестеров.– Кто же знал, что ветер будет попутно-боковым?»
Летчик судорожно дергал на себя тугую ручку бомбосбрасывателя. Рычаг наконец поддался. Человек в очередной раз одержал верх над техникой. Планер дернулся, освободившись от лишнего веса, и рванул вверх, поближе к облакам. Авиабомба, закрепленная под телом летчика, вырвалась из объятий скоб держателей и ринулась вниз. Она падала точно в цель, на субмарину.
Ветер громко засвистел оперением стабилизатора, радуясь новой игрушке. Но тут подвела подъемная тяга. Дельтаплан клюнул носом и, сорвавшись в штопор, понесся вниз, догонять подружку. Летчик отчаянно пытался выровнять полет хрупкого воздушного судна, но нисходящий воздушный поток пересилил потуги отважного летуна. Всему рано или поздно приходит конец. Пришел он и полету человека, возжелавшему летать, аки птица. Неуправляемая конструкция камнем рухнула в волны недалеко от субмарины.
До этого момента капитан лодки, замерев от ужаса и невозможности повлиять на ход событий, наблюдал, как от дельтаплана отделилась темная точка и стала стремительно приближаться, увеличиваясь в размерах. Она падала точно на голову офицеру. Смерть летела, развернувшись головкой с взрывателем вниз. Нарастающий свист перерастал в вой, памятный моряку со времен бомбардировок Гамбурга. Такое не скоро забудешь. Отто обреченно зажмурился. Приплыли!
Гулкий удар исполинского молота по корпусу сотряс субмарину от носа до кормы. Палуба завибрировала, отозвавшись глухим стоном на удар, нанесенный из поднебесья с нечеловеческой точностью. И тишина. Больше ничего не происходило. Только волны хлюпали, лениво толкаясь в борт, и слышалась громкая ругань за бортом. Выпутавшийся из ремней подвески летун оттолкнулся от дна и всплыл к поверхности, догоняя последние пузырьки воздуха.
Золотопогонник нецензурно комментировал особенности конструкции
