модель, но везде – одинаково вызывающе.
Никаких законов на этот счёт не было. Имелась строчка в гражданском уставе. Предложение делать такую форму, чтобы их замечали. Профессии с высоким риском. Люди, которые чаще других выходят за пределы станции. Дизайнеры делали их форменные комбо выделяющимися.
Дизайнеры вообще постоянно «угадывали», откликаясь на рекомендации Социально-Психологического Мониторинга. Когда сверхзадача – компенсировать обязательность комбинезонов – помощь СПМ лишней не бывает.
Исключений из этого требования не было. Космос же! Современная базовая модель комбинезона отращивала перчатки и прото-шлем за три секунды. Могла продержаться при жёстком излучении, не говоря про разгерметизацию отсеков, биологическое заражение или пожар. Главное средство безопасности. «Защита, которая всегда с тобой».
Его не особо любили. Но не протестовали – против чего? Для тех, кто переселился на станции, комбо был постоянным напоминанием о смертельной опасности снаружи. Впрочем, станции тогда были не то, что сейчас. Да и комбинезоны эволюционировали, стали легче, тоньше, удобнее. Сейчас существуют десятки моделей, сотни сочетаний оттенков, разные типы под каждый повод. Каждая станция располагала десятком признанных мастеров, не говоря про любителей. Широкий выбор! У людей. Не у меня.
Кто придумал полосатое убожество, в которое меня нарядили? Мой брат Виктор – сам модельер – выдвинул гипотезу. Тот горе-портной посмотрел фильм про раскраску насекомых. И впечатлился. Решил, что комбинация чернильно-фиолетовых и оранжевых полос – самое то. Антимаскировка. «Опасность». Не затеряешься. И будешь завидовать чужой форме…
С экрана всё так же предлагали «восстановить справедливость». Финальная реплика вызвала новый взрыв веселья.
«Если мы стремимся к равноправию, мы должны быть до конца честными и никому не давать поблажек!»
– Так и есть! Её держат для контраста, – заметил один из пурпурно-бирюзовых. – Она выкладывает своё, и потом они без напряга…
Я не расслышал окончания фразы – кто-то перебил, и всё потонуло в смехе. Голос был высоким. Общались они по-испански, как и мы с таможенником. Половая принадлежность пошутившего осталась тайной. «Разве это важно? Разве это сейчас важно?»
«Вы прослушали выступление представителя партии «За справедливое…«»
– Ты в какой Службе?
Я засмотрелся на хохочущих зрителей, вернее, настолько увлёкся самоанализом, что не заметил, как она подкралась. Лет двенадцать. А может, и все пятнадцать, судя по заметной груди. Смуглая, черноглазая, индийский типаж. Сделав пару снимков, девушка бесцеремонно уселась за мой столик. Подогнула ногу. Поставила локти на столешницу. Снова щёлкнула. Камера её альтера пряталась на внутреннем сгибе запястья, и достаточно было слегка отогнуть кисть. Аккуратный глазок фиксировал трёхмерное пространство. Модель «TREZA». Дорогая.
