будет. Выживет, чтобы потомство сильное дать, в песках этих жить способное.
Вот и все – солнце кидает нам последний, прощальный лучик света. До завтра, союзник наш дневной и хранитель – спи, отдыхай, набирайся сил – нам тоже уже пора.
– А с племенем тем, которое вас изгнало и с вожаком их, что сейчас?
– Племя еще есть, но мелкое совсем. В Диких Землях несколько племен небольших живет. Одни исчезают, им на смену новые приходят.
– Почему вы их к себе не принимаете?
– Они дикие совсем. Был у нас вначале такой опыт – пытались принять, не ужились, они законы наши чтить отказались. Путь Посвящения не прошли, верой не прониклись, другие они совсем, им цели наши чужды. Они нас за наш же источник воды и порешить хотели. Себе забрать. Хотя с некоторыми племенами у нас что-то вроде торговли – меняемся иногда, или за проход через их земли откупные платим.
– А вожак тот, что с ним сейчас?
– Уже лет семь как нет его. Это была наша первая, можно сказать, диверсионная операция. Мы на нем тренировались тогда. Сначала, блокаду им устроили – наши охотники, их охотников на выходах подстерегали в засадах, мы ведь все тропы знали. Голодать они сильно начали, да и мужчин потеряли изрядно. Потом мы группой добытчиков с полуночного поселения переоделись. Те на уловку клюнули, как же, такая легкая добыча, в их владениях! За нами сам вожак пошел с лучшими воинами и охотниками. Мы их в подготовленное место завели и там долг вернули, каждому сполна.
– Какой долг?
– Брат сказал, что за смерть брата положено кровью отплатить. Он за нас вступился, жизнь отдал, мы должны долг тот вернуть. Вот мы и вернули.
– А те, кого вы сейчас ждете в Пустоше, тоже должники ваши?
– А ты разве не видела, что они с нами делают в городе, что потом в Пустоше происходит? Закон таков – за кровь брата, кровь обидчика должна быть пролита.
– Значит это уже не остановить?
Обернулся, на меня смотрит, бровь приподнял. Темнота опускается, ползет медленно, сковывает нас.
– Почему? Пусть нас травить перестанут, равными назовут – людьми, назовут. Отчего в мире, вместе не жить?
– Значит, вы оружие сложить, готовы, если вас изгонять перестанут?
– Если у нас права равные будут, права на жизнь, на труд, права семьи заводить, детей растить.
– Но эти права даже там не у всех есть. Меня вот как товар продавали, детей моих.
Головой кивнул. Дочь с другого бока ко мне прильнула, обняла. Я ее рукой своей покрыла, к себе прижала.
– Поэтому брат правильно учит, о равенстве – рабов быть не может, равны все и точка.
– Они вас не примут, вы другие, они другие. Они даже среди таких же выделиться всегда пытаются, возвыситься над остальными. Богатства скопить, власть получить, подчинять себе других – это сладко, это пьянит. Вершить судьбы других, казнить и миловать их – это как самому Повелителем для них быть, живым божеством.
– Богатство, это всего лишь
