человека. К тому же милиционер обещал поискать информацию, связанную с Распутиным.
Но эти известия не могли заглушить тревогу по поводу предстоящего разговора. Игнату пришлось собрать в кулак всю свою волю, прежде чем он нажал на кнопку звонка.
Нина открыла через минуту. Шрам обратил внимание на её мокрые волосы и руки.
– Прости,… я вытащил тебя из душа?
Девушка жестом пригласила его войти, а вслух сказала:
– Нет, я просто мыла голову. Ты же меня на ужин позвать решил, я вот пирог испекла.
– Я по другому поводу… – Игнат слегка замялся, не зная с чего начать. – Та одежда, которую принесли ребята…. ты именно это просила? – страж очень вовремя вспомнил о Нининой просьбе, озвученной три дня назад, по поводу острой необходимости в некоторых личных вещах и предметах гардероба.
Девушка развернулась и направилась в ванную, ответив на ходу:
– В общем, да. Кое-каких вещей, конечно, не хватает, но без них я вполне могу обойтись.
На пороге ванной комнаты она снова повернулась к Игнату.
– Ты проходи пока, располагайся, я быстро – и скрылась за дверью.
Шрам прошел в большую комнату и присел на край старенького дивана, сделанного еще в Советском союзе.
Нины не было минут десять, но для Игната они пролетели как одна секунда. Пытаясь придумать с чего начать, он и не заметил, как девушка вернулась. На ней был белый пушистый халат, доходивший до колен, а на голове возвышался возведенный из полотенца «тюрбан». Девушка вошла в комнату и, пройдя к настенному зеркалу, под которым располагалась небольшая полочка, размотала полотенце.
– Так о чем ты хотел со мной поговорить? – Нина расчесывала волосы, то и дело переступая с одной ноги на другую, отчего ее халатик волнующе колыхался. Шрам невольно залюбовался девушкой и не смог сразу ответить. Заметив его замешательство, та прыснула в кулачок.
– О… серьезных вещах… – наконец собрался с духом Данковский.
– Подожди пять минут, я только волосы высушу – с этими словами девушка включила фен.
Игнат с облегчением замолчал, радуясь этой небольшой отсрочке. Но увидев как абсолютно сухие, светло-русые волосы легли на Нинины плечи, Неспящий понял, что откладывать разговор больше нельзя.
– Я хотел бы поговорить о той ночи…
– Это когда ты спас меня от оборотня? – девушка настороженно посмотрела на стража.
– Да. Ты тогда легкомысленно решила срезать путь и наткнулась на него… – под её взглядом Данковский чувствовал себя не в своей тарелке, и сам того не заметив вновь начал говорить в хамоватой манере:
– …в итоге этот блохастый мешок с костями едва не оттяпал тебе половину пятой точки, оставив на спине четыре глубоких борозды! Тварь-то мы зарубили, но ты была очень плоха. Я перевязал твои раны, пустив на бинты свою собственную футболку…
– …ага, и мою блузку заодно! Заметь совсем новую! – немедленно напомнила
