от вожделения, пускал слюни рядом с ней.
Тот взвыл!
Ещё бы не взвыть, когда тебе грозятся отбить самое дорогое!
Елена точно знала куда нужно бить – в пах! В уязвимое место, которое мужики, кто б они не были, холят и лелеют.
А этот, ещё и возбудился!
Мразота!
Красота!
Прямо в яблочко, вернее – в орешки!
Девушка вскочила, подбирая длинную юбку совершенно привычным движением.
«Потом, всё – потом! – отмахнулась она от посторонних мыслей, нахально скачущих в голове – Если, конечно, оно наступит, это «потом»!
Мужик завывал не хуже кошака, которому случайно прищемили яйца.
– Почему – случайно? – гнусно ухмыльнулась Елена и от души добавила болезному, пиная того в колено крепкой ногой – Получи, скотина!
Очередной пронзительный вопль негодяя пролился бальзамом на душевные раны Елены. Сжимая разорванную рубаху и пытаясь хоть как-то прикрыть вывалившиеся из прорехи, груди, девушка бросилась бежать, шустро перебирая босыми ногами.
«Босыми? – в очередной раз что-то возмутилось у неё в голове – Твою ж мать!»
Мельком оглянувшись, Елена едва лишь не взвыла – на сеновале! – «Сеновале, о Боже ты мой!» – они с щетинистым, оказывается развлекались не в одиночку. Рядом, шагах в десяти, парочка расхристанных мужичков, совершенно определённым образом, кувыркалась с еще одной девицей, пользуя её по прямому назначению.
Девица та, по скорому, мнению Елены, против подобных развлечений, ничего не имела, сладострастно извиваясь всем своим телом на одном и причмокивая губами, доставляя удовольствие другому.
Тот, другой, находясь на пике наслаждения, едва не был оглушен отчаянным воплем щетинистого типа и теперь, извергаясь в ротик девице, таращил огромные глаза на Елену, намеревавшуюся, во чтобы то ни стало, поскорее покинуть и эту тёплую компанию, и само гнездо разврата.
Щетинистый, медленно передвигаясь на полусогнутых нижних конечностях, вопил не своим голосом.
– Держи! Держи, девку! – орал он неизвестно кому – Тварь! Держи её!
–СчаЗЗ! – подумалось Елене, которой очень не понравился взгляд второго мужика, уже успевшего освободить свою драгоценность из плена упругих губ и торопливо прячущего её в штаны – Так я вам и далась, маньяки озабоченные!
Вторая девица жалобно застонала и третий мужик, резко сбросивший её с себя, совершенно равнодушно пнул нечаянную подружку ногой и, вскочив с земли, едва присыпанной сеном, принялся бодро завязывать штаны.
«Завязывать! – пронеслось в голове у Елены – Где же пуговицы, твою мать?»
– Ну и нравы! – злобно фыркнула Елена, шустро перескакивая через какой-то хлам, наваленный хаотично – Скотина!
Кому адресовалось последнее слово, предположить было затруднительно – то ли, тому самому щетинистому типу, назвавшемуся виконтом
