строят телепорт, отправят искусного мага из среды своей. Начнём захват региона и возьмём центральные владения в кольцо, – Сарагон’Ашар ещё раз бросил презрительный взгляд на своих воинов и прошептал. – Златоброд станет первым.
Глава 4. Символ верности и смерти
Спустя два дня. Королевство Солнечный берег.
Двое мужчин спокойно двигаются в тени деревьев, их прикрывают шелестящие изумрудные кроны, в лица дует слабый ветерок, освежающий и дарующий покой. Первый – высокий крупный рослый воин, облачённый в тёмную тунику, поверх которой чёрный плащ из шерсти, прикрывающий и красивые клетчатые штаны сапфировой расцветки, и низкий кожаные сапоги, а на поясе покоится меч. Крупное лицо воина имеет слабый загар, его косматые волосы треплет ветер, вместе с бородой. Второй же парень ниже и меньше спутника. Тело защищено кожаным панцирем поверх синей кожаной куртки, укреплёнными штанами и высокими сапогами. На поясе слегка бряцают два кинжала. Отличительная черта этого человека – седой вольный волос и бородка в столь молодой возраст.
– Вот не уразумею вас, люд учёный, и к чему вам понадобилось к мертвякам лезть, – хрипло заговорил первый. – Я помню, что ты парень резкий, но зачем тебе бегать на побегушках? Устраивайся ко мне. Джеспар, ты парень толковый, так на кой тебе за гроши лазить по катакомбам?
– Лазить? Я же говорил, что Мерраджиль ищет знамя неримского подразделения… э-э-э, как их там… «кабаэтские волки», вспомнил. Он считает, что сами «высшие» благословили его своим присутствием, а значит его нужно взять для исследований, – Джеспар помотал головой, смотря на красоту пышной зелени вокруг. – Мерраджиль хочет… использовать его для реконструкции нуминоса.
– Всё возитесь в своих побрякушках? Я тебе говорю, давай ко мне.
– В Королевский Хирд? Нет, спасибо, я слишком слаб для секиры, – усмехнулся наёмник.
– На что сюды? Уразумей, я хочу, чтобы ты был лазутчиком. Нет, ты не станешь водиться по ночам. Я определю тебя на пост главного соглядатая среди лазутчиков.
– Спасибо, но я не государственник. Я забочусь только о своих интересах.
– А жаль. Мужик вроде нормальный-то.
Джеспар ничего не ответил. Воинская доблесть, честь и верность для него это нечто странное, отдалённое. Наёмник ещё с детства считал, что это не более чем прикрытие для мерзких целей «жизнь держащих», а все высокие принципы созданы только для того, чтобы стадо было легче вести на убой. Джеспар же считает себя значительнее сего. Волна высокомерной радости приходит к нему от осознания того, что его никогда не будут использовать, как обычного солдата… ведь он выше этого, что и рождает мысль:
«На кой мне твоя служба на государство, если я сам себе – хозяин? Пф, мне это не сдалось. Ходить ещё под сапогом».
– Ты посмотри, как братки наши восстановили старую ферму, – а тем временем Конан продолжает. – Хорошо, что к нам притекло столько люду трудового.
Джеспар
