Я ей позвоню ближе к делу.
Посягательство на детей, подумала Жанетт. С самого начала все вертелось вокруг посягательства на детей. Двое мальчиков-иммигрантов – белорус Юрий Крылов и Самуэль Баи, бывший ребенок-солдат из Сьерра-Леоне. И три девушки, подвергшиеся в детстве сексуальному насилию. Виктория Бергман, Ульрика Вендин и Линнея Лундстрём.
Ресторан «Цинкенс Круг»
В последний раз Жанетт была в ресторанчике возле стадиона «Цинкенсдамм» после хоккея с мячом. Их с Оке встретил тогда в дверях рослый официант, который, пожав плечами, сообщил, что ресторан закрыт из-за драки.
Не в меру освежившийся гость уснул с рюмкой в руке и свалился на пол. Очнувшись, он вбил себе в голову, что кто-то столкнул его со стула, и не придумал ничего лучше, как направиться к барной стойке. После тридцатисекундного кулачного боя пол украсился красными пятнами и осколками стекла.
Сейчас ресторан был открыт, скучающий официант указал Жанетт на столик у окна.
Ульрику Вендин пришлось ждать сорок пять минут. Жанетт сразу заметила, что девушка очень похудела. На ней был тот же свитер, что и в прошлый раз, но теперь он стал ей велик размера на два.
Ульрика упала на стул перед Жанетт.
– Чертово транспортное управление! – сказала она, швыряя сумку на стул. – Полчаса просидела с говнюком контролером, который не хотел признавать, что мой билет действителен. Тысячу двести монет пришлось отдать из-за того, что идиот шофер поставил мне на билете не то время.
– Что будешь? – Жанетт сложила газету, которую держала перед собой. – Я собираюсь перекусить. Присоединишься? Я угощаю.
Улыбка на истощенном лице девушки выглядела натянутой, взгляд блуждал, тело выдавало беспокойство.
– То же, что и вы.
Жанетт поняла: девушка хоть и хочет казаться крутой, но чувствует себя неважно.
– Ну а как поживает коп?
Жанетт подозвала официанта и попросила меню.
– Сносно. По обстоятельствам. Я развожусь, и все несколько черт знает что. Но в остальном – нормально.
Ульрика с отсутствующим видом смотрела в меню:
– Закажу картофель с беарнским соусом.
Обе сделали заказ, и Жанетт откинулась на спинку диванчика.
– Покурим, пока ждем? – Ульрика поднялась, прежде чем Жанетт успела ответить. В каждом движении девушки сквозило беспокойство.
– С удовольствием.
Они вышли на улицу. Ульрика присела на подоконник ресторана, и Жанетт протянула ей пачку сигарет.
– Ульрика, я понимаю, что тебе нелегко, но я хотела бы поговорить о Карле Лундстрёме. Ты как-то говорила, что хочешь рассказать все. Ты рассказала?
Ульрика закурила и сквозь сигаретный дым смерила Жанетт взглядом:
– Какая теперь разница? Он же умер.
– Разобраться в этом деле получше не помешает. Ты вообще говорила с кем-нибудь о том, что случилось?
Девушка
