перед которой можно было бы проскользнуть. Шарахнул Альмода усыпляющим плетением. Чисто сделал. И быстро, многие и заметить бы не успели. Неплохо, очень неплохо.
Альмод мог бы разорвать нити задолго до того, как плетение сложится. Но предпочел подождать. Одно из немногих преимуществ, появлявшихся у чистильщиков после посвящения: ни одно плетение, затрагивающее разум, на них не действовало. Ни контроль, ни отведение глаз, ни снотворное.
Глаза парня изумленно расширились, но растерялся он ненадолго. Рванул наперерез той группе мужиков, едва проскочив, плетением столкнул троих прямо на Альмода. И попытался затеряться в толпе.
Альмод бежать не стал. Шагнул в сторону, собрал нити, не обращая внимания на матерящихся людей. Эрик застыл, увязнув в густом, точно студень, воздухе. Дернулся раз, другой, обмяк. Мужики, разглядев знак чистильщика, убрались прочь. Альмод не удержался от соблазна: сгустил воздух и вокруг головы, чтобы ни вдохнуть, ни выдохнуть. Пацан снова задергался. Попытался разорвать плетения, но Альмод перехватил. Помедлил, прежде чем распустить. Не слишком долго, не так, чтобы Эрик успел задохнуться всерьез. Просто чтобы запомнил, кто держит в кулаке его жизнь.
Нити распустились. Пацан пошатнулся, хватая ртом воздух. Не свалился. Неплохо. Альмод крепко взял его под локоть, широко улыбнулся. Посмотрел в глаза:
– Еще раз попытаешься сбежать – найду и убью.
Пацан взгляд прятать не стал. Хороший взгляд, ненависть в нем плескалась, не страх. Может, и выйдет толк.
Девчонка оказалась пустышкой. Что вчера, что сегодня… Может, она и хорошая ученица, но в жизни все равно дура дурой. Жаль, много лет они проходили двое на двое. Ингрид, конечно, свой парень, но все же и ей надо порой отвести душу, поговорив о девичьем.
Он повлек Эрика за собой. Тот дернулся:
– Пусти! Сам пойду!
Альмод разжал руку. Если что, успеет поймать. Но парень молча пошел рядом.
А может, оно, наоборот, к лучшему. Фроди еще не успокоился после гибели Уны. Видеть на ее месте девчонку ему было бы тяжело. Впрочем, какая разница, кто займет ее место, пацан или девчонка? Уны больше нет, и пусть Творец примет ее душу, как до того – душу Сольвейг. И отходить Фроди будет еще долго. Говорил же ему Альмод: не привязывайся. Хотя когда и кому удавалось по-настоящему справиться с сердцем?
– Эрик! – закричали сзади. – Господин чистильщик! Подождите!
Пацан оглянулся.
– Йоран! – расплылся он в улыбке.
Альмод тоже остановился:
– Надеюсь, этот не будет проситься на твое место?
Паренька, что подбежал, тяжело дыша, он видел на курсе Стейна. Дар слабенький, но плетет чисто. С мечом лучше многих сверстников, но ничего особенного.
Колкости чистильщика не заметил ни один из мальчишек.
– Успел, – выдохнул тот, второй. Застыл, явно не зная, что сказать.
Эрик улыбнулся:
– Хорошо, что успел.
