что он от тебя, незнакомки, прятался, – отвечает мне на этот вопрос в этот раз Карла, улыбаясь при этом. – Он всегда так делает, когда приближается кто-то незнакомый. Как будто укрывается. Теперь, когда вы знакомы, он больше не будет от тебя прятаться, только отдельные здания, и ты сможешь видеть его из далека. Так что это он от тебя скрывался, а нам-то он был прекрасно виден!
– Как это он может прятаться и скрываться? И откуда ему знать о том, что я к нему приближаюсь, и мы с ним не знакомы? – задаю я волне естественные в этой ситуации вопросы, а у самой волосы на голове шевелятся. – Он же каменный, разве нет?
– Потому и называется Укрытый Кремль, что в первую очередь он волшебный, а уж потом каменный, – отвечает на мои вопросы Карла, не переставая улыбаться. – Здесь еще и не то бывает. Поживешь – привыкнешь!
Закончив повторный облет самого, наверное, удивительного Кремля на свете, мы летим в обратную сторону над лесом. Я оглядываюсь назад и с приятным удивлением вижу, что теперь он ни от кого не прячется, а стоит себе, как положено, с гордо реющими знаменами.
Вдруг совершенно из ниоткуда и так же совершенно бесшумно мимо нас на той же высоте метрах в ста правее пролетает гигантская летучая мышь, я просто глазам своим не верю, она размером, наверное, с микроавтобус, а расцветка совершенно невероятная – белые, желтые, красные и сиреневые полосы. Но самое потрясающее вовсе не это, а то, что на спине этой диковиной летучей мыши сидят как ни в чем ни бывало человек пять-шесть в креслах, расположенных по направлению ее, мыши, движения, то есть, полета и, как мне кажется с моего места в ступе, весьма мило между собой разговаривают, в то время как огромные крылья этого существа поднимаются и опускаются. Я пытаюсь получше разглядеть и сосчитать этих своеобразных пассажиров, как совершенно неожиданно линии строения мыши будто расплывается, она становится как бы пластилиновой и очень быстро и абсолютно бесшумно превращается в небольшой гражданский вертолет, сверкающий в лучах солнца стеклами кабины и машущий лопастями винтов, или, как их правильно называют, роторов. Расцветка вертолета в точности повторяет расцветку мыши. Внезапно нахлынувший гул двигателей оглушает меня.
– Это – мышалет, – говорит мне прямо в ухо Клара. – Так мы маскируемся от нонов.
Вертолет, он же, как выясняется, по совместительству еще и мышалет, влетает в откуда ни возьмись появившееся облако, как две капли воды похожее на то, в которое мы влетали, когда летели сюда, и исчезает в нем. Наша компания на ступе следует за ним. Пролетаем через это белое облако и вылетаем, обнаруживая под собой тот самый пейзаж, который был до влета в облако по дороге к Укрытому Кремлю. Вертолет-мышалет набирает скорость и уже метрах в двухстах от нас. Ничто в нем не выдает его волшебную сущность! Если бы не знала, что это на самом деле живое существо, то никогда бы не подумала такое!
Ступа тем временем закладывает очередной духозахватывающий вираж, и мы вновь несемся, как я думаю, к чему-то волшебному.
