сожалению, не все племянники столь же расторопны, – сухо бросил Сен-Жилль, вызвав своими словами ехидную улыбочку на тонких губах Картенеля.
Граф Серданский на выпад дяди даже бровью не повел. Зато шевалье де Пейн укоризненно покачал головой. И эта укоризна относилась именно к Сен-Жиллю, незаслуженно обидевшему доблестного рыцаря. Благородный Гильом одним из первых взошел на стены Иерусалима, и он же был среди тех, кто тараном разнес ворота башни Давида, где Раймунд сейчас принимал своих гостей. Другое дело, что графу Серданскому не везло по части добычи, но ведь и сам Сен-Жилль ничем существенным пока похвастаться не мог. Ну разве что портовым городом Латтакией, который благородный Раймунд с трудом сохранил за собой, да и то при помощи византийцев.
– Не у всех же такие загребущие руки, как у нурманов, – примирительно заметил очнувшийся от дум Сент-Омер.
– Да что нурманы, – воскликнул Годемар де Картенель. – Вы знаете, кто прибрал к рукам иерусалимскую казну, полную золота и драгоценных камней?
– Неужели Бульонский? – вскинул бровь заинтересованный граф Тулузский.
– Куда там лотарингцу, – пренебрежительно хмыкнул осведомленный шевалье. – В наших рядах есть куда более ловкие люди.
– Тогда кто же? – нахмурился Раймунд.
– Барон Глеб де Руси, – торжественно произнес Годемар и окинул собравшихся воспаленными как у поросенка глазами.
Благородного Глеба знали все присутствующие. В битве при Никее он и его люди первыми достигли шатра султана Кылыч-Арслана. Не оплошал шевалье де Руси и в битве при Дорилее, оставшись в итоге с большим для себя прибыткам. А уж как он развернулся в Сирии, многим присутствующим за столом и вспоминать не хотелось. Первый барон Антиохии – как вам это понравится! Единственный, пожалуй, среди крестоносцев человек, которому удалось обвести вокруг пальца самого Боэмунда Тарентского, коварству которого завидовал византийский басилевс. Благородный Глеб увел из-под носа сына Роберта Гвискара два замка, по слухам лучших в Сирии.
– Барон де Руси помог нам одержать победу над сельджуками под Антиохией, – напомнил собравшимся Гуго де Пейн.
– А кто спорит? – пожал плечами Годемар. – Удачливый он человек, этот благородный Глеб. Но есть люди, полагающие, что от везения барона явственно пахнет серой.
– И что это за люди? – нахмурился Раймунд.
– Мой старый приятель Бернар де Сен-Валье намекнул мне в дружеском разговоре, что предком благородного Глеба был не то демон, не то оборотень. И теперь барону помогает не только Бог, но и дьявол.
При одном только упоминании имени Сен-Валье благородного Раймунда передернуло. И дал же бог вассала! Большего болтуна, пьяницы, вруна, бабника и негодяя благословенная земля Прованса еще не рождала. Мало того, что он соблазнил племянницу супруги Раймунда, так он еще отказался вступать с ней брак, заявив, что дал обет, жениться только на
