ну, как вы тут?
Одна из дверей открылась. Валентин Александрович вышел в холл.
– Итак, молодой человек, – обратился он к Володьке, – всё у вас хорошо, никакой патологии не выявлено, так и передайте своему педиатру. А, Гера, Игорь, здравствуйте. Вы ко мне? Пошли в кабинет. До свидания, молодой человек! Всего вам хорошего, – произнёс Валентин Александрович, приобнял друзей и направился к двери, откуда он только что вышел.
– Мы, Валя, хотели обсудить с тобой ситуацию с вирусом. Как ты думаешь… – окончание вопроса Ольга не услышала, так как дверь тихо закрылась.
Володька кинулся к Косте. Тот бросил на диван сумки и пакеты, подхватил мальчика, закружил его.
– Оля, вы исследование закончили?
– Да, можем ехать домой.
– Нет, Оля, мне звонил Максим. Тебе он не может дозвониться.
Ольга достала сотовый, звук был отключен.
– Максим просил нас ждать его здесь, в лаборатории, – продолжил Костя.
– Но как…
Ольга не успела договорить. На стене ожила, замигала лампа. Людмила Ивановна взглянула на неё:
– Вот блин, – возмутилась она, – опять тревога! Замотали – второй раз на неделе проводят учения. Вот, теперь посидим, – обратилась она к Ольге и Косте. – Всё, уйти не успели, теперь автоматика двери включится только после окончания тревоги. Отбой и отдыхаем.
Костя уселся на диван, вытянул ноги, устроив Володьке качели.
– Максим говорит, в Москве какая-то заварушка. Скорее всего, вирус пришел и к нам. На поверхность выходить нельзя. Я ему обрисовал эту лабу, он сказал, чтобы мы его тут ждали. Вовремя тревогу объявили, а так бы и не знаю, что стал бы придумывать, чтобы остаться тут, какую лапшу на уши вешать.
Ольга побледнела:
– Господи, Костя, а где же Максим?
– Он повез «тело», – Костя и Максим так называли между собой Аликберова, – в ЦКБ, в бункер. Обещал сразу вернуться за нами.
В холл выглянул Валентин Александрович.
– Людмила Ивановна, тревога надолго, устройте наших клиентов с комфортом, предложите им чаю и нам тоже принесите. Вы, молодые люди, не переживайте, в нашей лаборатории можно пересидеть атомную войну. Мы глубоко под землёй, на полном автономе.
По дороге Коля всё время думал о том странном звонке, который отправил его в путь. Голос звонившего был Николаю смутно знаком, словно у одного из его иранских приятелей, но он не был до конца уверен. Звонивший сказал, что если Николай хочет выжить, то ему нужно срочно следовать к соединению Кутузовского проспекта с Рублёвкой. Там должен быть блокпост, на котором Коле придётся сказать кодовое слово. Слово было простое – «Корунд». Что ждало его после этого, Николай не знал, но лучше уж призрачный шанс, чем жизнь в хаосе.
Реакции водителей были всё более непредсказуемы, казалось, что Москва понемногу сходит с ума и безумие только набирает обороты. Коле повезло, что он пока не попал ни в одну серьёзную
