не меньше.
Довольно длинный, метров пятнадцать – двадцать, межсекционный переход был буквально завален телами. Однозначно представители расы Тау, но с неестественно распухшими конечностями, расширенными глазами с сеткой лопнувших сосудов и забитыми свернувшейся бурой кровью обонятельными отверстиями. Тарасов как будто специально склонился над ближайшим трупом, чтобы мне лучше видно было, так что лицо я рассмотрел во всех подробностях. И что самое плохое, мертвецы не мумифицировались, как попадавшиеся нам ранее. Вакуум сохранил органику в первозданном виде, разве что цвета чуть поблекли – кожа потеряла оливковый оттенок и стала землисто-серой. Тяжкое зрелище, в общем. Даже неугомонного майора проняло, судя по скорости, с которой он миновал коридорчик.
– Ричард, открывай давай. Не томи.
Тот тянуть время не стал, вошел в положение старшего товарища и разблокировал переборку максимально быстро. Тарасов сразу же выскочил из кошмарного тоннеля, прислонился к ближайшей стене, согнувшись в три погибели, и принялся тяжело и часто дышать.
– Хреново, Саныч?
– Паш, отвянь!.. Ф-фу… отпустило, кажется. – Он выпрямился и глянул туда-сюда. – Здесь вроде почище. М-мать, вот это зрелище! Война тут была нешуточная, как специалист говорю.
– Обоснуй.
– Чего обосновывать-то? Мы только что видели классическую ловушку. Тех олухов специально заманили в коридор, заблокировали с двух сторон и стравили воздух. Причем быстро стравили. Термин «взрывная декомпрессия» тебе о чем-нибудь говорит? Ну вот. Намеренно убили несколько десятков сородичей. Какие тебе еще доказательства нужны? Ты, кстати, как? Пакетики не кончились? Боюсь, впереди еще много интересного.
– Держусь пока, – огрызнулся я. – Иди дальше, направо по коридору порядка тридцати метров очередной межсекционный проход. А там и до рубки рукой подать.
– Да уж и сам вижу. Но обратно я этой дорогой возвращаться не хочу. Прикинь новый маршрут, Паш.
– Что-нибудь придумаю, – пообещал я. – Ты только не отвлекайся.
– Отвлечешься тут, как же! – буркнул в ответ Тарасов и побрел в указанном направлении.
Однако прошел совсем немного, уже через несколько метров наткнувшись на очередное свидетельство некогда разыгравшейся на корабле трагедии. Ругнулся матерно, не постеснявшись Гали. Надо признать, было с чего – этот Тау был не просто умерщвлен, а умерщвлен жестоко. Похоже, его жгли заживо. Или, может, убили, а тело пытались уничтожить. Скорее второе, потому что опомнившийся майор сразу же обнаружил резаную рану на шее погибшего.
– Все страньше и страньше, как говорила одна литературная героиня, – выдавил он, завершив осмотр. – Паш, ты хоть что-нибудь понимаешь? Зачем жечь мертвеца?! Тем более на корабле? Наплевав на противопожарную систему?
– Тарасов, спроси что-нибудь попроще.
– Знаешь, напарничек, мне уже за поворотом слиземонстр мерещится.
– Кто?!
– Не обращай внимания. Но заметь,
