Маркшейдер утверждал, что таинственные спермо-ионы угрожают существованию человечества как биологического вида. С их помощью инопланетные пришельцы по своей программе трансформируют геном человека. Получив дозу, баба становится невменяемой, рожает скрытого мутанта, а ничего не подозревающие мужики заражаются этой дрянью через… изделие № 2! Глядя на Васю широко расставленными стрекозьими глазами, Зяма поведала, что вечером в Доме культуры «Правды» будут показывать фильм «Точка, точка, запятая…», она пойдёт, потому что живёт через два дома на улице Правды, мать уехала на дачу, а ей скучно. Но Вася лишь неопределённо пожал плечами. Название фильма почему-то навело его на мысли о наполненном водой резиновом пузыре, где плавали белые точки, точки и запятые, вполне возможно, отравленные инопланетными спермо-ионами. Круг замкнулся. Вот так глупо он поставил точку в отношениях с Зямой, пронёс мимо рта длинную серебряную поварёшку.
А с опытной замужней красавицей Мариной – любительницей терпких духов с горчинкой – он лениво встречался в подвальной мастерской иллюстрировавшего тексты журнала художника на Башиловской улице, иногда даже не предупреждая её, что не придёт. Марина, нервно теребя рукава красивого белого свитера, ждала его среди подрамников и неоконченных рисунков, откуда на неё задорно смотрели салютующие пионеры в красных галстуках. Потом, наверное, находившись по пятнистому, как шкура гиены, дощатому полу, сидела на низкой раздолбанной тахте (художник называл её спермодромом), грустно глядя на чёрную гроздь висящего на стене допотопного (из Смольного, шутил художник) телефона. Утром в редакции Вася только разводил руками в ответ на упрёки Марины: не получилось, звонил – не дозвонился, потом уже было поздно. И она прощала его, и он, идиот, думал, что так будет всегда…
Только потом, переместившись из тенистого влажного парка в сухую и скупую (на ответное женское внимание) лесостепь, а может, и полупустыню, писатель Василий Объёмов понял, что период наибольшего благоприятствования со стороны женщин предоставляется мужчине на короткий срок и в исключительных обстоятельствах. Как выигрыш в лотерею, как ипотека, проценты за которую превышают лихо истраченный кредит. Формула «тело – товар – любовь» сезонна, пока тело молодо и… глуповато. Потом товарная востребованность тела растворяется во времени и пространстве, её не вернуть физическими упражнениями, какими, например, занимался… Люлинич. Почему он его вспомнил… во сне?
Каждое утро срезанные машинкой с почтовых конвертов полоски, как бумажная вермишель, наполняли мусорную корзину. Стопки писем, увенчанные фиолетовыми карточками, раскладывались по папкам. Стихи к стихам, рассказы к рассказам, рисунки к рисункам. Некоторые сообщения – о конфликтах и интригах в пионерских отрядах и октябрятских звёздочках (были и такие!) передавались в отдел пионерской жизни, где их внимательно изучали сотрудницы. Если затронутые в письме вопросы представлялись
