меня возможности оправдать свое отсутствие в церкви.
Когда, уже практически стоя на пороге, он обнаружил, что я только собираюсь завтракать, то в недоумении воскликнул:
– Ты до сих пор в пижаме? Милая, как же так! Мы опаздываем, а я… Я должен вести сестру к алтарю… Уже давным-давно надо было выехать из дома!
– Прости, пожалуйста. Я плохо спала, у меня болит голова, но я постараюсь приехать вовремя. Не жди меня, поезжай один.
Карло опустил глаза и пробормотал:
– Как хочешь. Но прошу тебя: не опаздывай слишком сильно.
Помолчав, абсолютно спокойным, умиротворяющим тоном добавил:
– Пожалуйста, ради меня.
При этом, само собой, он думал о своей матери, которая только и ждала, чтобы я выкинула подобный фокус.
Дверь за Карло закрылась. Я окончательно убедилась в том, что его машина отъехала от дома, и лишь тогда начала одеваться и краситься. Время от времени я поглядывала на часы, которые отсчитывали минуты, остававшиеся в моем распоряжении. Наконец я обулась, надела платье, взяла сумку и отправилась на церемонию.
Без всякой спешки я миновала три квартала, которые отделяли меня от церкви Святого Назария, пересекла садик, где выросла Луче, прочла, остановившись у киоска, заголовки газет. По дороге внимательно смотрела под ноги, обходя лужицы, хотя меня так и подмывало с разбегу прыгнуть в самую глубокую и заляпать новое платье.
Интересно, сколько пришлось молиться дорогой Надирии, чтобы дождь вовремя прекратился?
Впрочем, вздохнув, я отогнала от себя дурные мысли о свекрови: день предстоял долгий.
Закрытые двери и ставни магазинов вокруг меня свидетельствовали о том, что сегодня выходной.
Я вышла на площадь перед церковью в ту самую минуту, когда подружки невесты в платьях цвета лаванды стали приглашать всех гостей внутрь, поскольку невеста должна была вот-вот подъехать.
«Всех, кроме меня», – подумала я, нарочно замедлив шаг.
Машина Карло, не останавливаясь, проехала мимо и скрылась за церковью. Последней в храм должна была войти невеста. Но я все еще стояла снаружи.
«Ну что ж, попробуем еще разок!» – подумала я и усмехнулась, предвкушая результат своей выходки.
Переступив порог храма, я на миг остолбенела: вокруг разливалось дивное благоухание. Убранство церкви поражало великолепием. Марта все организовала безукоризненно.
Алтарь и скамьи утопали в орхидеях, гладиолусах, каллах, розах, белых лилиях и туберозах, источавших волшебный аромат.
Я застыла как вкопанная, чуть покачиваясь на каблуках.
Моя фигура в чудесном светлом платье цвета слоновой кости (почти белом) отчетливо вырисовывалась в глубине центрального нефа, она была хорошо видна даже тем, кто сидел в первых рядах, включая Надирию, которая в ужасе воззрилась на меня из-под полей шляпки.
Все поднялись с мест, и свадебный
