и оказалась с дамочкой-спицей лицом к лицу.
– Не смей ко мне прикасаться, а то пожалеешь.
– Прикоснулась, – Гадюка ударила Майю каблуком под колено, так что та повалилась на спину, схватила Майю руками за горло и принялась со всей силы давить.
Майя не думала. По всем правилам, законам и кодексам это называлась самооборона. В её руке блеснул небольшой стальной кинжал Осколок, похожий на пламя, с раздвоенным лезвием и рядом синих камней на резной черной ручке. Майя не глядя резанула кинжалом в воздухе и попала в левую ногу сопернице.
Гадюка завизжала и откатилась в сторону, ее помощники обступили свою главную, тупо таращась на рану, откуда хлестала кровь. Этого времени хватило Майе, чтобы выбраться из дома, оторваться от преследователей, пронестись через улицу и юркнуть в здание метрополитена, преодолеть эскалатор и заскочить в двери последнего поезда в сторону юго-запада за секунду до закрытия.
Майя плюхнулась на голубое сидение. Её всю трясло и знобило. Вагон был пустой. На электронных табло буквы «Вагон не обслуживается. Просим извинения за неудобства» сменялись другими непонятными символами. Таких иероглифов Майя не видела даже в туристических брошюрах по Эрмитажу.
Вагон 2-21-18-4 погрузился во мрак подземного туннеля. За окном мелькали трубы, провода и редкие лампочки.
Майя со страхом посмотрела на свою левую руку. Будто вспомнив о случившемся, рука засаднила пульсирующей болью. Девочка с аккуратностью сапёра закатила рукав и отшатнулась. От отвращения её глаза сузились до щелок, губы превратились в тонкую нитку. Пять пар укусов на предплечье яркими красными точками запекшейся крови бросались в глаза. Кожа вокруг них опухла и натянулась, как барабан. От укуса расползались бордово-чёрные нитевидные завитушки. Майя указательным пальцем прикоснулась к одному из укусов. От руки шло странное тепло.
Подземный поезд мчал по рельсам, пропуская все платформы. Мощные металлические колонны одной из станций обрамляли узоры из стекла, на стене пестрела мозаика в огненной палитре, под потолком грозно возвышались дворцовые люстры. Она проезжала Автово.
Тут послышался скрип, скрежет, с громким лязгом задние колёса отвалились и со всех сторон посыпались цветные искры. Последний вагон становился обузой и тормозил движение локомотива. Соседний вагон недовольно загудел и через секунду разжал крепления, соединяющие его с вагоном 2-21-18-4. Свет в вагоне моргнул и потух, включились аварийные лампочки, а на табло вновь забегали непонятные иероглифы.
Вагон Майи замедлял движения с противным скрипом. По бокам о наружные стены бились синие искры. Майю вильнуло влево, поезд резко повернул, остановился и открыл двери. На табло загорелась новая надпись «Нижнебург». В динамиках раздался электронно-металлический голос девушки-диктора:
– Надеемся, Вам крайне не понравилась прогулка в Надземный мир, – говорила диктор дружелюбно. – Вы никогда не захотите вернутся обратно. Облачная
