Тьма между нами. Джон Маррс

      Материнское сердце не обманешь. Чувствую: Нина что-то от меня скрывает, видимо, опасаясь моей реакции.

      Мне сейчас и так непросто: я осталась единственным кормильцем. Расходов много, а тут еще фиксированную ставку по ипотеке заменили на плавающую, и ежемесячный платеж вырос. Но скорее ад замерзнет, чем я продам этот дом. Поэтому пришлось переступить через гордость и в свободное время пойти подрабатывать уборщицей. Как говорится, нужда заставит… На основной работе те коллеги, которые знали о моем положении, относились к этому с пониманием. Когда Лиззи выйдет на пенсию в следующем году, я подам заявление на должность заместителя директора по административной и хозяйственной части.

      Из-за моей второй работы мы с Ниной почти не видимся. Она возвращается из школы в пустой дом, сама ужинает и к тому времени, когда я прихожу, уже запирается у себя наверху и делает уроки. Как ни печально, выбора нет.

      Шагая к почте, я вдруг осознаю, что с момента выкидыша у Нины прошел почти год, а я до сих пор не могу оправиться. Нынешняя молодежь созревает гораздо быстрее, чем мы в свое время. Однако я не хочу превращаться в старую, ворчливую каргу и стараюсь идти в ногу со временем. Разрешаю гулять допоздна с друзьями и почти не ограничиваю перемещения. Не ругаю за алкоголь, лишь прошу не усердствовать. И еще заставила пообещать, что она больше не будет заниматься сексом пьяной и без презерватива. Конечно, Нина еще не готова к миру взрослых, но не запирать же ее на чердаке… Пока она не станет умнее, буду ее маяком в беспокойном море.

      Наверное, я слишком стараюсь быть другом и забываю, что я мать. И все же мне важно, чтобы она впустила меня в свое сердце и перестала видеть во мне врага, который лишил ее отца и сказал, что у нее никогда не будет собственной семьи. Об этих словах, брошенных в момент, когда Нина была наиболее уязвимой, я жалею больше всего в жизни.

      Надеюсь, мы пережили худшее из последствий ухода Алистера, но я реалистка и понимаю, что рецидивы возможны. Поэтому бдительно слежу, не врет ли она мне снова или не замышляет ли что-то крамольное.

      Вчера вечером Нина вышла из ванной в огромном белом халате, который не носила уже несколько месяцев и вдруг вновь достала. Заметив меня в коридоре, она спустила рукава, и, естественно, моей первой мыслью было, что она прячет следы уколов. Затем я ее отмела: моя дочь не настолько глупа, чтобы колоться. Хотя это объяснило бы перепады настроения.