под 40 патронов. На правом боку виднелась большая патронная сумка на перевязи, удерживаемая на левом плече жёлтым витым погоном. На левом боку дополнительный подсумок под две гренады. Штаны прямого покроя, заправленные в укороченные кожаные сапожки. На голове чёрно-зелёные картузы в зимней опушке. У всех, кроме двух новеньких, с левого бока головного убора свисали волчьи хвосты, знак принадлежности к особой команде «волкодавов». За плечами основное оружие – укороченная егерская фузея или нарезной штуцер. В этой шеренге Живана было аж целых четыре винтовки. Плюс пятую огромную винтовальную «дуру» вместе со своей фузеей держит здоровяк Ваня Кудряш. Ему можно ещё пару таких вот повесить, бывший кузнец попрёт и их, и глазом даже не моргнёт – силён, однако, солдат!
– Ну что, братцы, как я и обещал, неделю после прихода с последнего дела вас ни я, ни высокое начальство не трогали. Отоспались, отъелись и отдохнули все от души. Начинается декабрь, и совсем уже скоро в Валахии запуржит да занесёт всё снегом. Грязь эта пройдёт, а значит, у нас начнётся зимнее полигонное учение. До апреля месяца, пока не просохнут дороги, нас вряд ли куда-нибудь определят, поэтому ввести в строй молодых и самим подшлифовать навыки время будет. А пока подладьте амуницию, перевязь, мундиры и всё своё оружие. На это даю вам неделю. Вот уже и под ногами твердеть начало, – и Лёшка ковырнул носком сапога землю. – И последнее, два штуцера из того трофейного и оставшегося от Вани закрепляем за наиболее искусными стрелками, барабанщиком, капралом Гусевым Сергеем и за тобой, Василий. Рано, конечно, ты в строй встал, тебе бы ещё недельку отлежаться с твоей просечённой спиной, но разве ж тебя удержишь?
– Да у Рыжего спина привычная, вашбродь, она поркою так у него задубела, что теперяча об ей можно даже клинки тупить, – пошутил Фёдор, и егеря заулыбались.
– Разговорчики в строю, Лужин. Я пока ещё никому слово не давал, – проворчал Алексей.
– Ладно, коли уже невмочь в избе отлёживаться, то можешь в строй вставать, Василий. Однако кажный вечер, перед «вечерней зарёй», чтобы мне спину показывал, а ты, Потап, за рядовым Афанасьевым проследи, чтобы у твоего солдата рана была бы в чистоте и всегда в полном порядке. Коли у тебя бязи мало, так вон у Гусева возьми и повязку на ней почаще меняйте. Это, кстати, всех десятков касается, у кого опосля нашего последнего выхода таковые есть.
– Есть, вашбродь, прослежу за ранетым, не сумневайтесь. Самого, чай, уже не раз вылечивали. А под Журжей так и вообще из-за грязи чуть было на культе не оказался. Долечим Ваську, не сумневайтесь.
– Так точно, проследим за всем, – протянули вслед за Ёлкиным из строя все капралы, командиры десятков.
– Ну ладно, – кивнул подпоручик. – Итого по людям команда наша сформирована полностью. У нас в ней теперь пятнадцать штуцеров, не считая ещё дурынды Кудряша. Такого ещё ни в одной полковой команде и даже в целом егерском батальоне всей нашей империи нет, включая и столичную гвардию. Чай, не зря нас в Первой дунайской армии подчас штуцерной
