также как и весёлого. В детстве кроме учёбы его не интересовали другие занятия, то же самое в юности. Получив диплом, устроился на работу. Пошёл на повышение и стал директором. После работы или учёбы приходил домой и отдыхал, лежа на диване. Ничего интересного, скучное существование. Ему 32 года, а он ни разу даже не влюбился. Соответственно, у него нет ни детей, ни жены, лишь серая синеглазая кошка, которая две недели назад родила пятерых котят. Пятерых маленьких беззащитных созданий в большой коробке он оставил недалеко от старого клёна. Жестоко, но его никто и никогда не учил любви. Мать и отец каждый раз были на работе допоздна. Всегда он был один и читал книги, чтобы забыться, так и вошло в привычку. Став настолько равнодушным ко всему, директор всё же пытался быть добрым и отзывчивым, но получалось это у него довольно редко.
– Знаете… – опустила она взгляд, – Я сегодня утром нашла маленького чёрненького котёнка с синими глазами. Он был очень хилым, а другие котята мертвы… Мне жаль их, а вам? – Лина намеренно пыталась его задеть. Он только-только избавился от своих замков и поэтому уязвим, – Что бы вы сделали с человеком, который безжалостно бросил беспомощных котят? А что касается меня по поводу случая с крышей, то мне стало плохо, поэтому я поднялась туда, – с улыбкой лгала девушка, – Вадим здесь вообще не при чём. Я подошла к ограде, и порыв ветра перекинул меня через неё, хотя звучит это глупо, но я не лгу. Мне удалось подняться. Потом пришла Нана, и меня опять снесло ветром, но я успела и во второй раз за что-то схватиться, – это была самая очевидная ложь. Вадим и Нана еле сдерживались, чтобы не засмеяться, – Они вдвоём меня спасли. Я вам очень благодарна, спасибо Нана, Вадим. Больше такого не повторится.
– …. – директор чувствовал, что что-то не так, но из-за беспорядка в его душе, ему было сложно сосредоточиться на словах школьницы. Однако признаться он в этом тоже не мог.
– Теперь мы свободны? Можно идти на урок? – хитро улыбнулась Лина.
– Конечно, – растерянно ответил директор, чувствуя какую-то свободу в душе, но в то же время его сознание что-то царапало.
Они втроём, выйдя из кабинета, пошли на урок в полной тишине. Они боялись что-то спросить, ведь сейчас выражение лица Юсиной стало очень холодным, а кожа побледнела. Внезапно у Лины закружилась голова, и она прислонилась к стенке.
– Что с тобой? – заволновалась Нана и подошла поближе.
– Голова закружилась, сейчас всё пройдёт… – мозг пытался справиться с потоком информации, поэтому ему требовалось больше энергии.
– Если тебе так плохо, зачем ты воспользовалась ею? – прикусила губу Нана, чтобы не сказать лишнего.
– Почему? А разве не очевидно, что мне надоело жить так, как я жила до сих пор? Мне надоело прятаться! Больше не хочу смотреть в пол, избегая взглядов. Я решила, что мне нужно изменить свои взгляды на мир. В конце концов, я тоже имею право радоваться жизни, – разозлилась Лина, отвернувшись от девушки.
– Но тебе же самой больно от того, что ты видишь! – искренне беспокоилась за ней Нана.
– И
