то, что мысль – это лишь побочный продукт, – так же как Карл Маркс, который говорил, что сознание – это лишь побочный продукт социальных ситуаций, – побочный продукт, эпифеномен материи, тень материи. Материя – это вещество, сознание – лишь тень, оторванная от жизни».
Эддингтон говорит: «Я тоже был весьма убежден», потому что таков был климат тех дней. На протяжении трех столетий на Западе наука создавала такую атмосферу. Эддингтон вырос в этом климате, но в конечном итоге в свои последние дни он сказал: «Теперь все поменялось. Чем больше я погружался в изучение, тем больше убеждался в том, что мир не состоит из вещей, но состоит из мыслей – и существование кажется менее похожим на материю, но более похожим на сознание».
Хорошая новость: наука подходит к великому пониманию. Это понимание возникает в результате ее неудачных попыток снять завесу тайны со существования.
Но я не вижу, чтобы подобное понимание возникало в так называемых религиозных людях. Они влачатся позади, они все разговаривают по-старому, говорят глупости. Они все еще поглощены Ведами, Кораном и Библией. И дело не в том, что Веды не правы, или Коран, или Библия не правы – они совершенно правы – но способ выражения мысли в них – устаревший, примитивный. Они не способны встретиться с современной наукой.
Нам нужны современные религиозные мистики такого же калибра как Альберт Эйнштейн, Эддингтон и Планк. На это направлены мои усилия – создать современных мистиков, не просто ученых, которые могут, как попугаи, твердить об Упанишадах и Ведах. Нет, ученые не годятся. Нам нужны люди, в чьих сердцах могут возникнуть новые Упанишады. Нам нужны люди, которые могут говорить так, как говорил Иисус, опираясь на свой авторитет. Нам нужны смелые мистики, которые могут сказать, что им явился Бог, не потому что писания говорят, что Бог существует, но потому что они познали Бога. Не просто ученые люди, знающие люди, но мудрые люди.
Довольно учености! Ученость очень посредственна, она не может построить мост между современной наукой и мистицизмом. Нам нужны будды, а не люди, знающие о Будде. Нам нужны медитирующие, любящие люди, переживающие все на собственном опыте. И тогда однажды наступит день, придет время, когда наука и религия смогут встретиться и слиться, сплавиться вместе. И этот день будет одним из величайших дней во всей истории человечества, это будет великий день радости – несравненный, уникальный, потому что с этого дня шизофрения, раздвоение личности исчезнет. Тогда нам не будут нужны два института – научный и религиозный, будет достаточно одного.
Для внешнего будет использоваться научная методология, для внутреннего будет использоваться методология религиозная. «Мистицизм» – прекрасное слово: его можно использовать для объединенных науки и религии, как бы вы это ни обозначили. «Мистицизм» будет прекрасным названием. Тогда наука будет заниматься поисками внешних тайн, а религия – поисками тайн внутренних, они будут двумя крыльями мистицизма. Мистицизм может стать тем словом, которое вбирает
