возрасту получить высокое звание в Мтусрьякте и стать добрым другом скельдхеля Геслидихьта – Эрхсэля Дерсаса.
Рядом с Сольвеиг сидел человек, который стал для нее старшим братом. Хеймерик Слиббурт производил впечатление кровожадного и страшного человека, способного вгрызться в глотку любого, кто сидит сейчас в лагере. На самом деле, он был очень спокойным, мыслящим холодно в любой ситуации военачальником, предпочитающим тщательно планировать поход и каждое отдельное сражение. Когда-то Хеймерик тоже был высокого звания, но после одного неприятного случая, ему перестали доверять большое войско. Несмотря на то, что его сделали простым офицером, он стал правой рукой Сольвеиг, ее верным соратником, мудрым наставником и фактически вторым военачальником отряда налетчиков. Его грубое лицо с впавшими щеками, глубокими морщинами и густыми бровями украшали два ужасающих шрама, один из которых остался на носу, а второй на левой скуле. Он был гораздо старше своей «младшей сестры». Два месяца назад ему стукнуло шестьдесят два года. Хеймерик улыбался гораздо чаще, чем Сольвеиг.
Рето простоял некоторое время в тени, наблюдая за общающимися на отдыхе воинами. Только когда Хеймерик повернул голову и встретился глазами с парнем, единственный человек в отряде подошел и подсел к командирскому составу. Хоть Рето был еще в звании обычного дружинника, он явно был здесь любимчиком.
– …Недавно один говноед сравнил нас с Пехотой Первой Линии Аворструба! – Рассказывал о чем-то Мерзго Феркрен. – Говорит, мол, они здоровенные и сильные, и мы здоровенные и сильные, они несутся в бой с топорами, и мы несемся в бой с топорами, они не боятся смерти, и мы не боимся! Они тоже скельсерриды, говорит! Пришлось мне объяснять этому идиоту, что, во-первых, аворструбские пехотинцы, да и вообще волькрамарские солдаты – тупые. Это запрограммированные кретины, которые просто бегут на пулеметы! А во-вторых, это все те же самые гхуски, безвольные рабы, которыми распоряжаются, как стадом. Кого на шерсть, а кого на убой.
– Но мы тоже бежим на пулеметы. – Неуверенно возражал Рудар.
– Да когда это хоть кто-нибудь из нас на пулемет бежал, как умалишенный? Да, никто из нас не боится смерти, но и жизнь не нужно отдавать просто так. Бездумно. – Продолжил Мерзго.
– Я боюсь смерти. – Глухо сказал Рудар.
– Боишься, так боишься. – Пожал плечами Феркрен и пригладил свои большие усы. – У нас здесь не тюрьма, сам вызвался в бой.
– Я не думал, что мы тут будем убивать селюков. Простых парней и девушек.
– Гхусков и так полно на земле. Двумя больше, двумя меньше. Или ты думаешь, что если бы человек пришел на Слайшцайнльен, он бы не убивал наших сородичей? Он бы не просто поубивал, а еще бы и поиздевался! Это нормально у гхусков во время войны – пытать противника, издеваться над ним.
– О Боги, мы собираемся привезти обратно не меньше сотни рабов, неужели это хоть
