сойду
Главное, ты есть на этом свете…
Герману не спалось.
В вагоне было душно и темно. Вагон был плацкартный. Народу набилось полно. Все уже спали. То тут, то там с полок свисали рука или нога, раздавался заливистый храп.
Герман спустился с полки. Ему хотелось глоток свежего воздуха.
Поезд подъезжал к какой-то станции.
Герман вышел в тамбур. Там было светло. Горел верхний свет. Стояла девушка. Светлые волосы стянуты в длинный хвост на спине. Большие синие глаза сияли каким-то внутренним светом, когда она подняла их и посмотрела на него.
Герман встал рядом.
За окном была глубокая ночь. Стрелки часов перевалили за цифру два.
Поезд подкатил к перрону и остановился. Перрон освещался тусклым светом привокзального фонаря.
Последний вагон, в котором они ехали, остановился за платформой. Места всему поезду не хватило. Дальше была высокая насыпь и рельсы.
Спуститься аккуратно не представляло никакой возможности. Тем более в ее нынешнем деликатном положении. Девушка придерживала руками огромный живот, который было не скрыть даже под длинным плащом.
Она стояла на последней ступеньке вагона и задумчиво вглядывалась в темноту. Проводница громко зевая, открыла дверь вагона и ушла к себе в купе. Она даже не обернулась на девушку.
«Поезд стоит всего две минуты. Прыгайте!» – был ее безапелляционный, жесткий вердикт.
Платформа закончилась. Внизу была только высокая насыпь, скользкая от прошедшего дождя. Тишина. И никого вокруг.
Как спуститься вниз? Это был вопрос! И еще какой…
Девушка все вглядывалась в темноту, медлила и словно чего-то ждала. Придет добрый волшебник и поможет ей, совершит чудо.
Сначала бросить свой чемодан. А потом прыгнуть самой. Живот она придержит руками. Это не страшно. А главное, недолго. Пусть малыш немного потерпит. Она погладила живот, замерла на мгновение и приготовилась к прыжку.
У Германа был приятный голос, бархатный и сексуальный. Он остановил девушку: «Не смейте, остановитесь! Это опасно! Вы же убьетесь или навредите себе и малышу!»
Герман был молод, силен, светловолос, приятной наружности. Он спустился мимо девушки по ступенькам, слегка прижав ее к краю вагона, спрыгнул вниз на насыпь, а потом протянул ей руки: «Прыгайте! Теперь не страшно!»
Парень был такой добрый, такой смешной, в своем порыве помочь незнакомой беременной девушке. Настоящий мужчина!
Девушка решилась. Она уцепилась за его сильные, накаченные руки.
Он осторожно и бережно поставил ее на насыпь, потом спустил чемодан и поставил его рядом с девушкой.
Поезд тронулся. Герман запрыгнул обратно на ступеньки в вагон. Он обернулся и помахал рукой незнакомке.
Было темно. Привокзальный фонарь на платформе на секунду выхватил из темноты его красивое, мужественное лицо, светлые волосы, серые глаза, прилипшую к спине маечку, обтягивающие сильные
