продвигался все дальше и дальше на запад, как какой-то безмозглый задроченный пионер) – все хорошо.
Больше я ничего не успеваю спросить. Мама берет меня за руку и ведет к выходу. На желтой разметке на краю тротуара, где родители высаживают детей перед школой и забирают их после уроков, припаркован седан «форд» с синей мигалкой на приборной доске. Рядом с машиной стоит Лиз Даттон в синей куртке с жетоном Департамента полиции Нью-Йорка на груди.
Мама тащит меня к машине, но я упираюсь и заставляю ее остановиться.
– Что случилось? Скажи!
Я не плачу, но слезы уже на подходе. С тех пор как открылась вся правда о Фонде Маккензи, на нас обрушился целый шквал плохих новостей, и мне кажется, что я больше не выдержу. Но вот она, очередная плохая новость: Риджис Томас скончался.
Жемчужина выпала из короны.
Здесь я должен сделать отступление и рассказать о Риджисе Томасе. Мама всегда говорила, что писатели – странные люди, такие же странные, как экскременты, светящиеся в темноте, и мистер Томас – яркий тому пример.
На момент его смерти сага о Роаноке – как он сам называл свою серию – состояла из девяти книг, каждая толщиною с кирпич. «Старина Риджис не мелочится», – однажды сказала мама. Когда мне было восемь, я потихоньку стянул из шкафа первую книгу серии, «Гиблая топь Роанока», и прочел ее всю. Вообще без проблем. Читать я умел, и читал хорошо. И хорошо знал математику, и хорошо видел мертвых (это не хвастовство, это правда). К тому же «Гиблая топь Роанока» – все-таки не «Поминки по Финнегану».
Я не говорю, что она была плохо написана, вовсе нет; старина Риджис умел рассказать увлекательную историю. Там было множество приключений и страшных сцен (особенно сцены на Гиблой топи), поиски клада и изрядная порция старого доброго С-Е-К-С-А. Из этой книги я узнал истинный смысл числа шестьдесят девять и вообще узнал больше, чем положено знать восьмилетнему мальчику. В частности, о тех разах, когда мамина подруга Лиз оставалась у нас ночевать. Хотя осознанную параллель я провел уже позже.
Я бы сказал, что на каждые полсотни страниц «Гиблой топи» приходилась одна сцена секса, включая сцену на дереве, окруженном голодными аллигаторами. Речь идет о «Пятидесяти оттенках Роанока». В раннем отрочестве я научился дрочить именно по книгам Риджиса Томаса, и если для вас это избыточная информация, то уж извините.
Серия о Роаноке и вправду была настоящей сагой, то есть долгим и непрерывным повествованием с постоянным составом персонажей, переходящих из книги в книгу. Это были сильные мужчины с непременно светлыми волосами и смеющимися глазами, коварные злодеи с бегающим взглядом, благородные индейцы (в поздних книгах они превратились в благородных коренных американцев) и роскошные женщины с пышным, высоким бюстом. И всем до единого – и положительным героям, и злодеям, и пышногрудым красоткам – постоянно хотелось секса.
Ядром всей серии, подогревавшим читательский интерес (помимо дуэлей,
