тут же бросил на пол пульт, быстренько садясь на одно из кресел. Она, разводя руками, возмущенно крикнула:
– Ну, что вы у меня, как маленькие! Не можете между собой договориться, ведь вы же – брат и сестра.
С укором глядя на дочь и сына, про себя мимолетно отметив, что те сидят, как ни в чем не бывало. Это уже хоть как-то немного успокоило.
Дочь, лежа на диване, свернувшись калачиком, как-то вдруг испуганно притихла, чтобы на неё мать обратила внимание и лишний раз заступилась за неё, это её манера «выходить сухой из воды», чтобы только ей не попало первой, как старшей.
Сын, поджав ноги, весь взъерошенный тоже не менее неё перепуганный, словно врос в кресло, замерев в ожидание.
Эмма, подойдя к лежащему на ковре пульту, взяв в руки, строго глядя на детей, несвойственно ей, не сдерживая гнева, в крик приказала:
– Всё! На кухню, будем обедать! С Вами не соскучишься! Вот папа приеде…
Нечаянно нажав на пульт, вздрогнула.
По телевизору показывали новости. На экране появилась картинка документальные кадры…
…Запись очевидца, выведенная с мобильного телефона: упавший самолет врезается в дом, последствие – клубы пыли, поднятые столбом к небу.
Эмма с нарастающей тревогой с напряжением всматривалась в кадры…
…Диктор, миловидная женщина лет 30, строго смотрящая прямо на Эмму, поставленным голосом, как – будто именно ей, докладывая обстановку, говорила:
– По информации источника СМИ: На одной из окраин города в 10 час утра самолёт, летевший чартерным рейсом, при невыясненных обстоятельствах упал на жилой дом, пассажирам спастись не удалось.
В самолёте находились шесть человек, во главе с пилотом Игорем Борисовым.
Эмма не понимая, стала клацать по кнопкам, прибавляя звук. Сухой голос доводил до сведения: «На месте ведётся расследование причин аварии…»
Не понимая, Эмма смотрела то на телевизор, то на ничего непонимающих детей. Те испуганно переглядывались, молча глядя на неё, боясь верить глазам и ушам.
Она на подкошенных ногах еле дошла до кресла. Обвисая плетью, буквально свалилась в него.
Дочь, сорвавшись с дивана, опрометью подбежала к ней с криком:
– Мама! Мамочка!..
Кивая головой в сторону телевизора, всхлипывая, закричала:
– Папа!..
Не сдерживая слёз, зарыдала.
Артур перелез через журнальный столик, который стоял между двумя креслами, целуя, обнял мать.
Эмма, рыдая, бормотала, монотонно повторяя:
– Он погиб… Он погиб. Не может быть!..
Сын, забрав пульт из рук матери, выключил телевизор. Обнимая мать, тихо заплакал, до конца возможно не понимая, что произошло все это именно с отцом.
Дочь глядя на зловещий чёрный квадрат экрана телевизора, громко рыдала, умывая лицо горькими слезами.
Мать, закрыв глаза, безутешно плача причитала:
– Да
