пространственного расположения индивидов осуществление власти невозможно, что определяется фактом соответствующего обустройства рефлексивного, постоянно становящегося пространства. Социальную жизнь, считает Э. Гидденс, нельзя изучать в отрыве от ее новых пространственно-временных характеристик. Социальная интеграция определяется как взаимодействия в контексте соприсутствия, а изучение взаимодействия индивидов требует анализа способов организации усложняющейся среды, в которой оно происходит. Структурная организация и рутина, с его точки зрения, являются непременными условиями устойчивости процессов социальных взаимодействий. Рутинизация социальных практик становится условием социальной стабильности в условиях крайнего динамизма и разрывов, характерных для современности. Она обеспечивает адекватное взаимное восприятие поступков индивидов и не требует при этом приведения рациональных аргументов. Кроме того, «рутина обеспечивает целостность личности социального деятеля в процессе его/ее повседневной деятельности, а также является важной составляющей институтов общества, которые являются таковыми лишь при условии своего непрерывного воспроизводства» (Гидденс, 2003).
Концепция Э. Гидденса опирается как на феноменологическую, так и на структуралистскую традиции, интегрируя подходы, восходящие к субстратному пониманию социального пространства в традиции Э. Дюркгейма и развиваемые инвайронментальной школой Р. Маккензи, А. Холи, Р. Парком, У Коттоном, Данлапом (Cotton, Dunlap, 1978), и подходы, идущие от П. Сорокина и, в известном смысле, от Т. Парсонса и направленные на трактовку рефлексивного социального пространства как поля связей между акторами социального взаимодействия.
Категория социального пространства переосмысливается и в работах Ю. Л. Качанова, использующего неевклидову геометрию при изучении политических отношений. Он вводит в научный дискурс понятие политической топологии, которое представляет собой структуру идентифицированных и маркированных открытых множеств и отражает свойство многомерности социального пространства. «Открытые множества политических событий конструируются на основе целостной совокупности отношений по широкому спектру критериев». Структура политической топологии, по мнению автора, определяется в каждый момент времени исходом борьбы между коллективными и индивидуальными акторами, занимающими различные позиции социального пространства. Вслед за Э. Гидденсом, М. Арчером и П. Штомкой, Ю. Л. Качанов поднимает важную проблему рефлексии социального пространства. Он утверждает, что практические схемы, с помощью которых акторы воспринимают социальную действительность, есть результаты интериоризации социальных отношений. Отсюда практические схемы принуждают акторов принимать социальную действительность такой, какая она есть, воспринимать ее как нечто само собою разумеющееся, присваивать ее, а не рефлексировать и противопоставлять ей другие «возможные миры» (Качанов, 1996). Данную
