я должна увидеть? – оправдавшись таким образом, захожу внутрь и закрываю за собой дверь. В личности троих я не ошиблась, это и правда оказались мой муж, принц Рейнхард и майор Олег Деминов, а вот увидеть тут еще и полковника Потапова, руководителя этой колонии до вчерашних событий – не ожидала. Мужчина далеко за пятьдесят, лысый и без признаков растительности на лице ковырялся одной рукой со своим протезом, замещавшим вторую. Получалось плохо, но никто не предлагал ему помощи.
– Казнь нашей дочери, – злобно процедил сквозь зубы Миша, заставив мои брови приподняться. Переведя глаза на принца, буквально сверлю его взглядом, а в груди закончился воздух от возмущения.
– Я не это имела в виду, когда просила исправить ее пребывание во дворце, – с трудом процедила сквозь зубы, на что Рейнхард тяжело вздохнул и покачал головой. Он выглядел еще более усталым, нежели я. Так и не успел умыться и переодеться. Сидел в кресле на колесиках за рабочим столом доктора, вертясь из стороны в сторону в рваном в нескольких местах, и заляпанном грязью и кровью, плаще, волосы выбивались из хвоста, особенно самые короткие и торчали в разные стороны. На пряди, вылезшей ему на глаза, видны следы запекшейся крови. Только благодаря ей заметила разбитую бровь, но рана уже затянулась, должно быть, парень проходил с ней весь день. Оказывать ему помощь, даже если принц и ранен где-то еще, не хочется, пусть его друг, что спит в операционной, это делает.
– Как жаль, что я вас неправильно понял, – в голосе монстра с зелеными глазами слышалось не меньше раздражения, чем в моем. Хоть в чем-то мы с Его Высочеством солидарны. Пока мы препирались, майор прибавил звук телевизора, что висел между книжных полок на стене, а Миша шикнул на нас, призывая к молчанию. Уставившись в экран, не могу поверить своим глазам. Моя девочка выходит из дворца под руку с принцем Леотхелазом и перед ней открывают дверь автомобиля. Выглядит она настоящей принцессой: прическа, макияж, наряд, все аккуратное и свежее. Разве так ведут приговоренных к казни? Машина трогается с места и уезжает за территорию дворца.
– Для той, кого будут казнить, она выглядит неплохо, – озвучил мои мысли Миша, обхватив себя за предплечья и барабаня указательными пальцами по локтям. Это была его стандартная, защитная поза, хоть за кого-то из наших детей он волновался, и на том спасибо. Боль от потери сына и обида на мужа за его безразличие снова кольнули в сердце, но сейчас все внимание обращено на Скерли, я не могла оторвать взгляда от экрана, пусть там уже сменилась картинка на изображение репортера где-то в толпе на площади.
– Что конкретно было в той телеграмме, Олег? – поинтересовался Рейнхард, перекрикивая голос диктора и мешая вслушиваться в бесполезное освещение количества собравшегося на площади народу. Поморщившись, майор почесал переносицу.
– Я не запомнил, бегло пробежал глазами, выцепил дату и время казни и пошел дальше стрелять в своих друзей, – в его голосе слышалось осуждение, но принц никак на это не отреагировал,
