на плечо и вдохнула приятный аромат любви и уюта, рядом с ним всегда чувствовала присутствие дома.
Корнелиусу было уже двести пятьдесят лет, его возраст выдавали глубокие морщины на худом лице, уже совсем седые волосы и борода. Конечно, родным моим дедом он не являлся, но с самого детства был рядом, был верным другом, наставником, учил меня приручать магию огня, а, когда родители не видели, в тайне обучил нескольким трюкам земляных магов. Владение двумя, а то и более стихиями в нашем мире запрещено, попросту невозможно, и такие порядки существуют уже не один век. Говорят, те, кто способны приручить каждую стихию продают душу дьяволу, а потом за это расплачиваются. Однако у меня вышло, не сразу и это не полноценная магия, но я смогла. Воспоминания того дня нахлынули на меня.
Я сидела на коленях, мои глаза были закрыты, а руки плотно прижаты к земле.
– Элиза, прислушайся к магии, почувствуй, как в земле течет жизнь, почувствуй это сквозь руки и пропусти через все тело, – голос дедушки был словно убаюкивающий шепот, но он направлял меня, не давая сбиться с пути.
Вдруг я ощутила приятную теплоту под руками, словно билось сердце, но не мое.
– Я чувствую ее! Чувствую, как земля живет, дедушка, у меня получается! – Мои восторженные крики разнеслись по саду.
– Молодец, сосредоточься и подчини ее, она прислушается. Земля всегда придет на помощь, где бы ты не была, Элиза.
Под моими руками что-то задрожало, направив всю свою энергию, я словно приняла в себя капельку жизненной силы. Магия огня всегда приятно обжигала меня, но земля подарила ощущение дыхания в руках. Открыв глаза, я заметила маленький белый цветочек под своими ладонями.
– Я подарила ему жизнь, дедушка! Это невероятно! – Поднявшись с колен, я устремила взгляд прямо на мага.
– Ты справилась, я знал, что ты сможешь, – он обнял меня так ласково, по-родному, – но не говори об этом никому. Обещай мне, Элиза Амалия, – мое полное имя дедушка произносил только в моменты, когда требовалось все мое внимание, когда я была обязана услышать его.
– Обещаю, – но тут меня осенила мысль, – а я не буду проклята, как говорил учитель Ханс?
– Конечно, нет, не переживай, – договорив, мы вернулись во дворец.
Я вырвалась и пучины воспоминаний, все это время в кабинете стояла тишина. Она не угнетала, она умиротворяла.
– Цветы прекрасны, дедушка, – я первая нарушила молчание и, встав с дивана, подошла к маленьким белым цветочкам, которые так любила создавать в детстве.
Прикоснувшись к ним, ощутила энергию, что текла в тоненьких стебельках. Оглянувшись на Корнелиуса, я заметила печальную улыбку на его лице и, готова поспорить, знаю, о чем он думает.
– Дедушка, – окликнула его я, но ответа не последовало, мыслями он явно не со мной.
– Дедушка, – чуть громче повторила, он поднял голову, показывая, что слушает.
– Ты
