умирая, Великий поклялся, что когда армия Забытого вновь ступит на сератайскую землю, то и дух его вернется в тело достойнейшего
из сератаев, дабы сокрушил он Забытого бога раз и навсегда… – закончил свой рассказ Скилур, потрепав Мазсе за длинные, спутанные волосы.
– А как же северяне? Восточные королевства откуда? А южные цари? – недоумевая, спросил мальчик.
– Все они потомки пленников Великого Всадника, – пожимая плечами, ответил Скилур.
Мальчик нахмурил брови, обдумывая услышанное.
– Пойдем, покажу тебе кое-что, – обратился Скилур к брату, хлопнув его по плечу.
По дороге на север к выходу из города, через палатки гончаров. Вдалеке от юрт и шатров, в которых селились жители Аббия, расположился весь табун всадников Теорека. Братья прошли и мимо погребального костра, от которого остались одни лишь угли.
– Нас осталось три с половиной тысячи тяжеловооруженных всадников, шесть сотен конных лучников и шесть тысяч лошадей, – произнес Скилур, оглядывая всю суету, творящуюся в лагере, – шесть дней мы будем скакать на северо-восток и четыре дня на восток, только тогда прибудем к столице Антерола.
Мазсе продолжал идти за братом и внимательно его слушал.
– А вот это тебе от нас с братом, – сказал Скилур, подавая знак рукой одному из своих всадников.
Всадник вывел под уздцы белую кобылу, с обстриженной гривой. По восторженному взгляду мальчика Скилур понял, что подарок пришелся ему по нраву.
– Что смотришь? Иди, прокатись, привыкни к седлу.
Мазсе с разбегу вскочил на лошадь, пятками ударил ей по бокам и помчался через весь лагерь, чуть не сбив с ног, проходящих мимо суетливых, спешившихся всадников. Выскочив из лагеря, он помчался к той, чьей любви так пытался стать достоин. Мазсе обскакал почти весь поселок в её поисках, а нашел там, где были почти все женщины. Вместе с рабами они нагружали повозки с едой и фуражом, накидывали теплые одежды на случай долгого набега. Мазсе привязал лошадь к дереву метрах в пятидесяти от них. Дальше пошел пешком. Он хотел прискакать к ней на лошади, произвести впечатление и сказать, что наконец-то стал достоин её руки. Но вспомнил, что их связь должна остаться тайной, ведь если о ней прознает её муж, хоть и будущий, помолвку расторгнут, а она его возненавидит за это.
Увидев вдалеке мальчика, девушка пришла в ужас, она отдала скомканные меха женщине, стоявшей рядом, что-то прошептав на ухо, и пошла быстрым шагом на встречу к Мазсе.
– Что ты здесь делаешь? А если кто-нибудь что-нибудь заподозрит? Ты не подумал об этом? Я же просила тебя отстать! – раздраженно прошептала девушка.
– Но я… Я хотел тебе показать её, – сказал Мазсе, показывая в сторону дерева, к которому была привязана лошадь.
– Я назову её в честь тебя!
– И? Что теперь?
