упоминал. Мне не особо хотелось приниматься за свой роман, так что я решил приоткрыть окно и закурить. Вечер был тихим. Только тогда я понял, что имел в виду Кларксон, когда говорил, что у них тихий город. Стояла очень спокойная и, пожалуй, не самая здоровая атмосфера. Если бы кто-то закричал во всю глотку, то было бы это слышно по всему городу.
– Кстати, – добавил инспектор – Гвус написал, что будет завтра в десять. Так что, с самого утра продолжим расследование. А книжка эта, та ещё чушь.
Он отложил непонравившийся ему томик и, закрыв глаза, заснул.
ГЛАВА 3 “ТЕЛО В МОРГЕ”
Молодой мужчина в белом халате открыл тяжёлую металлическую дверь с решёткой, что вела в подвальные помещения Скотленд-Ярда, где находился морг. Мужчина уверенно шёл впереди, сзади, прихрамывая, шагал Гвус. Стук его деревянной трости по керамическим плиткам эхом проходил по подвальному помещению. Мужчина, который, как вы уже могли понять, был работником в морге, остановился у стены с камерами. Он проверил номер на крышке, перед тем как открыть её. Он быстро переложил тело на каталку и перевёз его в секционную. Гвус последовал за ним.
Патологоанатом хотел переложить тело на исследовательский стол, но Гвус остановил его.
– В этом нет необходимости. – Заверил он и достал из внутреннего кармана пальто лупу. – Будьте добры, подержите. – Он протянул доктору свой котелок.
Освободив руки, Гвус принялся за осмотр тела. Это была молодая девушка, чью смерть мы с инспектором расследовали в Борнмуте. Её лицо было разгрызенное до такой степени, что его с трудом можно было назвать человеческим. Укусы и рваные раны выступали по всему телу, в основном на ногах и груди, которая была разодрана не хуже лица. На ногах девушки выступали синяки, как зияющее доказательство того, что она всё-таки убегала от своих преследователей.
Гвус не выразил этого, но на мгновение ему стало очень неприятно смотреть на тело. Это ощущение, тем не менее, пришло и ушло. Гвус тяжело вздохнул.
Работник морга заметил эту недолгую остановку.
– Такое не каждый день увидишь. – Заметил он, встав напротив Гвуса.
– Учитывая, что я отработал в морге девять лет, то такого я навиделся. Может, немного больше чем хотелось. Кстати, как я могу к вам обращаться?
– Кристофер. Кристофер Ланнер.
– Ланнер? Вы случаем не сын Джозефа Ланнера?
– Да. Вы знакомы с моим отцом?
– Я помню его из Бирмингемского университета. Преподавал ему, когда мне было сорок. Медицина у вас, видимо, в крови.
– Подождите. Вы – Роджер Гвус?
– Он самый.
– Мой отец рассказывал о вас, когда я поступал в Лондонский. Говорил, вы были самым злопамятным.
Гвус ухмыльнулся.
– Я предпочитаю эпитет – справедливый. А вы здесь, должно быть, новая кровь?
– Извините, что?
– Новенький.
