замок, и Крюков выскользнул из кабинета истории незамеченным.
Куратова посмотрела ему вслед и достала маленькое зеркальце, поправила волосы, отдернула юбку. Губы, налившееся кровью, пульсировали. Засос, оставленный на толстой шее, ныл приятной болью. Как она не старалась, она все равно имела растрёпанный вид, который говорил о том, что она так пыталась скрыть.
В дверь постучали. Куратова прикрыла засос волосами, проверила юбку, еще раз взглянула в зеркало.
– Да-да.
В кабинет вошла Одинокая с подругой:
– Привет, – улыбнулась она. – Только что Крюкова видели на ступеньках.
Куратова многозначительно заулыбалась, пряча глаза за щеки.
– Поня-я-ятно, – хлопнув ладонями, протянула Одинокая и переглянулась с Алей. – Я сделала, как ты сказала. Пустила слушок.
– Молодчина. Все будет как надо… я ведь уверенна, что ты ему нравишься.
– Думаешь?
– Да! Как он на тебя смотрел, когда вы танцевали. А как держал за талию!
***
На следующей перемене, перед уроком истории, я стоял у кабинета завуча. Меня послали в соседний класс предупредить, что у ребят будет замена, но те дописывали какую-то контрольную, поэтому я, чтобы скоротать время, рассматривал стенды. Вдруг в сторону кабинета завуча, бросив на меня короткий взгляд, пронеслась Куратова.
– Здравствуйте, Наталья Ивановна, – сказала девушка, войдя в кабинет.
Я был неподалеку поэтому все слышал.
– Здравствуйте, Карина.
– Вот, я принесла журнал…
Наталья Ивановна сняла очки, и положила их на стол.
– Да, спасибо. Но позвала я вас не ради журнала, – немного помолчав, завуч сказала. – Ученики отпрашиваются с уроков, чтобы отрепетировать, какой-то танец.
Куратова вздохнула. А завуч продолжила:
– Но никаких танцев администрация не планировала. Спросив у учеников, с кем они ставят танец, они сказали, что с вами. Но, кажется, мы говорили об этом. Никаких танцев не надо. Ближайший праздник – это последний звонок, и на нем должен танцевать только одиннадцатый класс. Вы же ослушались и меня, и директора, Карина.
– Я просто…
– Никаких просто! – повысила голос завуч. – Чтоб я больше не слышала о таких вольностях со стороны. Вы поступаете мало того, что не педагогично, дак ещё и показываете свою некомпетентность. Школа – это не то место, где можно нарушать правила, и ослушиваться. От ваших поступков зависит дальнейшая жизнь учеников. Вам все ясно?
– Ясно, – чуть не плача сказала Куратова. – Можно идти?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного
