для верности… только не забыть предупредить…
Так… с другой стороны коридор… тут ничего не сделаешь. Двери нет – или ставить человека на стрем, или просто надеяться, что не зайдут. Или можно… вот эту дверь открыть и сделать ловушку, подсунув гранату с выдернутой чекой – сложно, но можно, тронул дверь – бах. Сюда тоже непросто попасть – вон, решетки на окнах…
А мы еще и сюда – гранатку. Ночью – не видно ни хрена, вот, пусть только попробуют окно открыть…
Здание содрогается от попадания – то ли мина, то ли ракета. Нормально замесились… до утра бы дотянуть.
Так… а это что?
Он потом вспоминал – чем его привлекла эта дверь – в ряду других. С виду ничем… только открыв ее, он понял, что за ней еще одна, решетчатая. А за ней… ход вниз.
В преисподнюю грозненских подземелий…
Оставлять такое у себя за спиной – себе дороже…
Прислушавшись к звукам боя – он посветил по краям дверного проема, чтобы не пропустить такой же сюрприз, какие он сам только что оставил гостям – сюрпризов не было. Толкнул стволом массивную, сваренную в каком-то гараже решетку – и она неожиданно поддалась…
Надо идти.
***
Тридцать две. Ступенек было тридцать две.
Они вели куда-то вниз, в просвечиваемую только его фонарем сырую тьму – из которой в любой момент могла полоснуть очередь. Заменив пистолет на автомат, подсвечивая фонарем, он прошел все до единой, ступил на аккуратно выложенный кирпичом пол.
Луч высветил провода, лампочку, потом еще одну – освещение, но выключателя не было. Выключив фонарь, он пошел вперед, доверяя больше своей чуйке… если в темноте кто-то есть, то они будут на равных…
И кому повезет…
Продвинувшись вперед метров на двадцать – он никого не обнаружил, решил заминировать коридор и возвращаться – но тут приклад автомата неожиданно стукнул обо что-то.
Дверь. Дверь, прямо в стене.
Он стукнул по ней – железо отозвалось звуком пустоты. Что там… известно только шайтану. И в одиночку – сюда лучше вообще не соваться…
Он еще раз стукнул по двери, скорее для очистки совести – и… сердце пропустило очередной удар, когда с той стороны – кто-то отозвался…
Борт самолета Ту-154. «Салон» авиации погранвойск ФСБ РФ. 05 января 2000 года. Где-то над центральной Россией
От ВДВ у него осталось умение спать вполглаза и просыпаться, когда это было нужно, по любому признаку опасности. На сей раз – опасность пахла одеколоном Вежеталь и была чревата увольнением «по дискредитации». Но это вряд ли.
Когда шеф сел напротив него – он уже проснулся и смотрел ему в глаза. Точнее, глаза он опустил, чувствуя вину.
– Так… теперь с тобой … – зло сказал шеф – ты вообще как там оказался, герой?
– Евгений Николаевич…
– Не Евгений Николаевич, а товарищ генерал! Что, молодость вспомнил!? Пионерские костры в ж…
