опустился до банального воровства?
– Я не… – профессор попытался вставить некое подобие оправданий, но великан не обращал внимания на этот лепет, продолжая грохотать:
– Признаться вы рушите мои представления о учителях. Высокий, широкоплечий… – амбал многозначительно замолчал, испытующе уставившись в голубые глаза профессора: – …Вор.
Профессор понимал какие представления рушит. Он действительно был не редким гостем в спортивном зале и имел весьма внушительную фигуру, так не свойственную людям его профессии. Но сейчас, находясь рядом с исполинских размеров пленителем, Южин ощущал себя хрупкой щепкой. Даже отсутствие пут, или наручников на руках, нисколько не удивило Ивана, он понимал, что любая попытка побега, обернется столкновением с кулаком-локомотивом и очередным нокдауном.
– Кстати, вы не представились… – нашелся с вопросом Южин.
– А это необходимо? – слегка смутившись, отозвался пленитель.
– Полагаю вы один из своры охранников этого напыщенного псевдоценителя искусства – Планкина.
– Не правильно полагаете, я самый грозный пес из этой своры, – непринужденно парировал амбал.
– Самый грозный? – не сдержал нервный смешок профессор: – Запугиваете с помощью пафосных фразочек?
– Да нет, просто я его начальник службы безопасности.
– Оу… простите, я думал…
– Ничего, никаких обид, – будто потеряв интерес к своему пленнику, отозвался великан и выудил из внутреннего кармана мобильный телефон, казавшийся в его руках крохотной игрушкой. В огромной комнате повисло гробовое молчание. Великан безучастно всматривался в яркий экран лэптопа, а профессор неотрывно всматривался в это лицо, пытаясь понять, чего же ему ожидать.
– И что будет дальше? – не выдержав давящей тишины, наконец взорвался профессор.
– Не трать силы, через мгнове… – но не успел верзила окончить фразу, как массивные створки дверей единственного входа в зал распахнулись и из темноты возникло худощавое лицо хозяина особняка, в котором Южин оказался нежеланным гостем.
– А вот и Джонни! – истошный вопль Планкина, тотчас отозвался многократным эхом в просторном помещении.
В тягучем сумраке помещения густая копна белых как молоко волос, неестественно худощавое лицо, спрятавшиеся в глубоких впадинах глазниц голубые глаза, в купе с мертвенно бледной кожей и излишне открытой улыбкой, больше похожей на оскал, пробудил в пленнике мелкую дрожь.
– Так и что тут у нас? – размеренно шагая осведомился хозяин галереи.
– Мы задержали его, когда… – резкий взмах руки, оборвал начинающейся доклад охранника.
– Мне казалось я обратился не к тебе! – нараспев зашипел блондин: – С тобой Лешенька, мы потом все обсудим, сейчас же я бы хотел перекинуться парой фраз с нашим достопочтенным гостем!
– Я не понимаю, что… – услышав обращение к себе, профессор рефлекторно
