он, указав на каменные фигурки, поставленные в ряд на одной из полок. Подошел ближе, чтобы лучше рассмотреть. Рядышком были насыпаны какие-то семечки и лежал засохший цветок, словно подношение.
– О, это изображения кулинарных божеств. Гет сделал их для меня и подписал имена на языке богов. Сказал, что это откроет некий канал связи, и боги услышат мои молитвы. Не знаю насчет этого непонятного канала связи, но, похоже, это и впрямь работает – с тех пор мои блюда ни разу не подгорели и продукты не испортились. Все же знал он толк в этих чудесах, хоть и был пустым, – с гордостью сказала Мэриэль.
– Но здесь написано «тефтелька», – недоуменно прочитал Ороро, приподняв одну фигурку в виде круглой котлеты. – А здесь «господин супчик», – прочитал он под фигуркой в виде кастрюльки.
– Что? – чуть не поперхнулась Мэриэль.
– Никогда не слышал о таких божествах, – продолжал Ороро.
Покрасневшая Мэриэль, прижав фартук ко рту, то ли гневно ругалась, то ли кашляла, то ли хохотала.
– А ты уверена, что Гет не пошутил?
– Ммм, честно говоря, нет, – успокоившись, призналась Мэриэль. – Откуда это ты знаешь язык богов? Такому же только в школе магов учат.
– Сестра меня учила, – ответил Ороро.
– У тебя есть сестра?
– Мать, мать, точнее мать, я перепутал! – спохватился Ороро.
Мэриэль подозрительно оглядела его. Ороро постарался смотреть на нее как можно более невинными глазами.
– Ну и жарко у вас тут! – воскликнул вовремя зашедший на кухню Ингрэм.
Неловкая оплошность была позабыта, и Ороро выдохнул с облегчением.
Ингрэм запыхался и вспотел – взялся помочь Мэриэль с дровами на зиму, – и с жадностью припал к кружке воды, которую Мэриэль предусмотрительно протянула.
Ороро очень нравились подобные дни, когда они с Ингрэмом приходили в деревню рано утром, когда еще не высыхала роса, а солнечные лучи сонно пробивались сквозь дымку рассветного тумана. Было прохладно и свежо, улицы пустынны и тихи, а Мэриэль в своей таверне уже хлопотала и готовила еду.
Жители деревни часто просили Ингрэма подсобить в строительстве дома или уборке урожая, или подправить плетень у дома… Во многих семьях не было взрослых мужчин – одна женщина да сопливые дети и старики. Ингрэм, к негодованию Ороро, не брал денег с таких людей и даже обиделся на его справедливый упрек, и долго что-то нудел о помощи ближнему.
Ороро вдруг задумался, что и Мэриэль ведь не берет с них оплату за вкусную еду, которую каждый раз дает им домой, и что когда семейство Хорея пришло к ним в лес помочь с домом…
Ороро вдруг стало жарко и стыдно.
– Идем, Ороро. Не будем мешать тетушке Мэриэль.
Не заметив его бурного душевного переворота, утоливший жажду Ингрэм привычно взлохматил ему волосы. Ороро насупился, чувствуя, что багровеет, и отвернулся.
– Он
