спирта у нас нет, – ответил Насреддинов.
Вернувшись на базу, он рассказал Грише о своей встрече.
– Возьмите описание дня на три, мне хватит.
– Ты что, успеешь всё сделать за три дня?!
– Нет, конечно, но если вы освободите меня от нарядов, я выучу документацию наизусть.
– Ну, ты и хвастун.
– Вы сможете меня проэкзаменовать.
– На три дня я взять её не смогу, но если ты продемонстрируешь свои способности Степченко, он может дать описание на две недели.
В следующий раз в штаб они полетели вместе и старший лейтенант предложил Степченко самому проэкзаменовать Гришу, но подполковнику было не до того: после очередного запоя у него ужасно болела голова и Насреддинова он слушал невнимательно. Его не интересовало, что может сделать его подопечный, если это никак не было связано с получением спирта. Степченко тяжело подошёл к сейфу и открыл его. Вид пустой банки, в которой он обычно хранил резервный запас, разозлил его и он стал говорить старлею, что информация, содержащаяся в описании радара – государственная тайна и единственный экземпляр книги должен быть как партбилет всегда в пределах досягаемости. Татарам доверять его нельзя, потому что предательство заложено у них в крови. Во время войны они толпами переходили на сторону врага. Они и мать родную готовы продать за тридцать серебряников. Да и евреи не лучше, только и ждут удобного момента, чтобы слинять на Запад. Государство даёт им бесплатное образование, а они как волки, сколько их не корми, в лес смотрят. Все они пятая колонна. Из-за них русские люди живут в бедности. И его бы воля, он бы навёл порядок.
Высказавшись, подполковник посмотрел на своих подчинённых мутными глазами и спросил:
– Может, вы не согласны?
– За то, что государство даёт евреям бесплатное образование они бесплатно работают в условиях, где вы получаете очень приличные деньги, – ответил Гриша, – а техническая документация мне нужна для того, чтобы отрегулировать радар, который защищает от самолётов-шпионов советское государство. Если радар сломается, то вы первый поплатитесь головой за преступную халатность, а мне ничего не сделают. Может даже объявят благодарность за инициативу. Я думаю, что старший лейтенант это подтвердит.
Гриша с такой злобой смотрел на Степченко, что у того голова немного прояснилась. Он взглянул на Насреддинова. Физиономия старлея тоже не выражала большой любви. Их было двое, оба гораздо моложе его и наверно здоровее, лучше с ними не связываться.
– Какой ты ершистый, – сказал Степченко.
– Так точно, ершистый, – подтвердил Гриша.
– Хорошо, берите документацию, но чтобы через две недели она была здесь в целости и сохранности. Вы оба отвечаете головой.
С тех пор они встречались всего несколько раз, но каждая встреча была для Гриши жестоким испытанием.
Гриша ходил некоторое время из угла в угол и думал, что делать. Наконец, он набрал номер ЦРУ.
Через
