это тут же погрузило меня в философское осмысление данного маленького события, да и вообще многого другого, что происходило со мной, с нами, людьми, в последние два невероятных десятилетия. Всё разворачивалось так быстро, что мы все не успевали полностью осмыслить суть происходящего.
Я знаю, кто меня ждет?
Наш мир в обиходе назывался Прозрачный.
А моя бывшая, Мариша, улетела в свой мир, который назывался Сияющий. Там, говорят, в небесах парили настоящие Серафимы, поговаривают, что они и в самом деле шестикрылые (кто знает?). Но как для меня – их мир был… какой-то уж слишком сияющий, причем, таким странным серебряно-белым светом, от которого у меня сразу начинали болеть глаза еще в самом начале экскурсии в их мир. От той зияющей белизны холодела в жилах кровь и плакала душа.
Я не настолько был набожен и свят, чтобы меня туда тянуло.
Мой же нынешний мир был прозрачен в самом прямом смысле. Каждый человек был прозрачен для другого. Мы могли – почти всегда – читать мысли а, главное, и намерения друг друга.
Но не все хотели попасть в наш мир, потому что прозрачным быть на самом деле довольно трудно. Нужно, во-первых, не бояться, чтобы твои мысли (все-все, и даже самые-самые) были прочитаны. Во-вторых, нельзя было держать в голове таких мыслей, которые никому нельзя читать. А это – ох, как трудно!
Были и еще моменты, заставлявшие многих сторониться нашего мира.
Итак, мой ворон улетел, мой час ретро-воспоминаний тоже вроде подходил к концу. Я не успел понять, грустно мне от всего этого, или нет. И тут услышал за спиной легкий звук, похожей на свист: «Ассс». Почувствовал: кто-то знакомый. Да, теперь мое имя «Александр» для друзей звучало именно так: тихий звук, похожий на шипенье пролившегося на плиту кофе…
Это был путешественник Вик, – я не раз его встречал в Тоннелях. Не забуду нашу первую встречу в Гималаях.
Я тогда подвернул ногу на каменистой тропе. В ближайшей деревне, куда меня притащили друзья, мы наткнулись на группу земляков. Мало того, один из них оказался будущим ортопедом. И ногу он мне вправил и забинтовал ее вполне профессионально. И дал отличное обезболивающее из листьев местного растения мату гхори, о котором я раньше и не слыхивал. В общем, Вик тогда мне очень помог. И позже, когда мы пересекались в Тоннелях, Вик тоже был как ангел-хранитель для тех, у кого случались проблемы в пути.
Вик сложил ладони в приветствии. Он знал, что я, хоть и не речист, но со мной можно разговаривать обычным земным языком. Телепатически – у него не очень-то получалось.
– Рад, что ты в хорошей форме, – сказал он.
Я кивнул в ответ.
– Хочу передать тебе пирожок, сказал Вик, – ты знаешь, откуда?
Я улыбнулся, пожав плечами. Ясно, что знаю, чего было спрашивать?
«Передать пирожок» – на общепринятом межмирском сленге означало, что меня ждет кто-то из знакомых в кафе «Переходчик», расположенном в Тоннеле, на одном из перекрестков
